Разрывать

Впечатления вновь разрываются ватой
Я устало черчу на штанине квадраты
Временами смотреть на себя в пустоте
То, что я ощутил- это было уже
Там где ржавые стены с рисунками сна
Я глазами прилип к панораме окна
Между светом и тенью проложен мой путь
На разбитых осколках ты стреляешь мне в грудь
Нету даже намека о свободе и воле
Мои дни сочтены километрами в поле
Вот скворечник для пыток, над ним провода
Черных линий намеки разрезают меня
А ведь где-то вдали ходит парус игриво
Ты...

Я набираю тесноту в нагое,
Я, обнаженный тенью до лица,
Я, посягающий на сторону лица,
На оборотную, где тишина итожит
Взорвавшихся осенней первой нотой,
Прорвавших тишину её кольца.

О, подреберие моё, я нёс тебе Весну,
Я обучался говорить евангелье Любви,
Листая время
Дрожащих пальцев над разрывом песнопений,
Вновь тень снимая с временно'й руки.

Дойти до эха в небе и к тебе,
В полутона согласных гласным сложен,
Блуждающим тут, в алом псалтыре,
Я был тебе рассказан и...

1.
Белое перо с черной росой чернил...
Где у каждой моей строки твоё имя...
Имя, по которому ты меня узнаешь в тишине
Более абсолютной, чем дыхание.
В этих объятиях в воздухе,
В этом вдохе на ветвях белого древа,
Где строки качаются на ветру.
На ветру, который имеет иное значение.
Я превращаю тебя в слова,
Я отпускаю их на свободу,
Я глубоко дышу тобой.
Ты - рукописные знаки моего озвученного сердцебиения...
Знаки заполняют лист пылью и солнцем,
Любовью, которая наполняет только...

Я столько лет ( Подумать страшно! )
посылы слал, на Ваш резон...
А Вы ( По сути, рукопашно! ),
их, разрывая ( В нюх ли стон? ),
тем, попросту, меня кидали...,
наверно, под абсурд души,
где проза жизни ( Кайф едва ли... ),
являя дух ( Через шиши! ),
и проясняется ( Надменно! )
к обилию покойных грёз...-
самозабвенно-откровенно,
из роз, в бутонах..., словно слёз,
под горечь дум, причинно-личных,
на свой естественный манер,
где ты, из лиц эгоистичных,
порой, не в тему ( Словно СЭР...

Первоисточнику открытого и скрытого. (Всего?)
Природе ритуала и спонтанного действия,
балету метафизической тошноты, церукалу,
словесному поносу, и лоперамиду, связям,
разрывам, подлинникам, копиям и поделкам,
самолётам, ползающим ящерам, людям
изображающим себя лётчиками и нет,
пространствам, жёстким и мягким, (в ответ)
востоку и западу, между, югу и северу, зак-
одированным историям и не только, (прог
оняющим и рождающим головную боль),
магическим пасам, заклинаниям, звукам...

когда ты уже, конечно, спишь
я устало поглощаю шум
разрываясь между "закурить"
и "не нужно. ничего. терпи"

но того, что понимает лишь
слишком долго слишко трезвый ум
не уместишь ни в глаголе "жить"
ни, тем более, у нас внутри.

ночь сгущается. и кроток слог
верен памяти больной набат
сколько засветло ни уходи,
каждый вечер всё опять с нуля

даже если бы я что-то мог
изменить или вернуть назад
мы остались бы на полпути
между нашими чужими "я"

да, я, кстати, сделал вид, что...

Как поздно ветер, как рано...
Если блаженны кроткие,
то я хочу знать блаженство любви...

Я чувствую себя твоим многоточием, Любовь...
У моего стихотворения нет имени, нет автора,
Я нашел его, споткнувшись и упав...
Я поднял каждую букву, каждую паузу,
Чтобы слова не рассыпались.
Я не написал ни единого стихотворения...
Все мои слова - оригами на шёлке касаний,
Тонкая красота между рассветом и закатом всех жизней.
Я не знаю, написана ли жизнь,
Я знаю, что однажды каждому из нас...

Осень краски разлила,
Все деревья до гола,
Листья вместе собрала,
В хороводе завела,
В золото всё облекла.

Ветер в ритме отбивает,
Дождик музыку играет,
Кружат в танце кружевные,
Блики светло-цветовые.
С ними травы луговые.

Я рисую вновь пейзаж,
Осень создаёт коллаж,
Разноцветный трикотаж,
Разрывая в распродаж,
Возникает вдруг мираж.

Облакам в небе раздолье,
В синеве летят фривольно,
И в уме моём невольно,
Возникает благо вольно,
Урожайное застолье.

На льду сомнений,
Мысли след.
Семь бед и лишь один ответ,
Горчит, плод тяжких размышлений,
Боится ум своих решений.
Последний, крайности рубеж,
В них перейдён и нет надежд.

Сплеча рубила,
Спесь гордыни,
Меж туч, небес смотрел клок сини.
Порвав их в клочья ветра сила,
За горизонт прочь уносила.
Нет, всё не то и все не те,
Тону, в холодной пустоте.

Травою тропы зарастали,
К свершений датам-вехам-срокам,
По жизни непростым дорогам.
Трудов привычные печали,
Сквозь непонятности...

Ночь прошедшую мы не допили,
Но от этого утро лишь слаще.
Всё, что было, покроется пылью,
Мы останемся жить в настоящем.

А в глазах онемевшее счастье
Слов не может найти, и не надо.
Разрывая друг друга на части,
Мы себя приносили в награду.

Тишина, мир застыл и не дышит,
Лишь минуты уходят бесследно.
Мы не станем вести себя тише,
Поведение замкнутых вредно.

И пускаются губы в погоню
За порывами вихря блаженства.
Кожа стонет под умной ладонью,
Ей достаточно только зажечься...