Раздетый

Окунись в это лето, его провокации,
В нескончаемость цвета, страстей ситуации.
Окунись в эту блажь теплотою объятою,
Весь сезон будет наш с ненасытностью сладкою.

"Удовольствия для" время жаркого климата.
Для меня и тебя лето негой пропитано.
Для меня и тебя пляж, песочек, дыхание
Бесподобного дня, рая благоухание.

Одеваться не надо, мы всюду раздетые.
Мы мошенники чувств, от восторга отпетые.
Мы поклонники солнца с руками лучистыми
Гибнем от удовольствий в тенёчке под листьями...

А помнишь? Тела раздеты?
Глаза зажмурены негой,
Вокруг только спектры света,
А был ли ты рядом, не был?...

Вновь сердца стало две части,
Оставить, чтоб и забрать,
Огромное теплое счастье -
Губ нежная благодать.

Мыслью, коленями, кожей,
Выпит густой осадок,
Мир, на меня похожий,
В твоих ладонях был сладок.

Пеной соленой требуй,
И никогда не жалей,
В клочья разорвано небо
Пиками тополей.

Не догоревшие звезды
Будто спустились поближе,
Жадно хватала воздух,
Чтоб подарить...

1. Привет, привет, как много лет
С тобою не встречались мы,
Допишет осень свой сюжет
И грусть смахнёт крыло зимы.

А в парке старом есть кафе,
Мы будем кофе пить с суфле,
Листва летит со всех сторон,
А у кафе аккордеон.

Припев:
Аккордеон, аккордеон,
Играет, играет,
Листва летит со всех сторон,
А день сгорает.

И белых клавиш цвет так чист,
И старый аккордеонист,
Откуда он, аккордеон,
Всё знает?

2. Как много лет, как много бед
В разлуке испытали мы,
И снова этот парк...

Гостеприимная петля - люблю!
Усмешка дьявола ты или же дар Бога?
Риторикой по нежной капле слова
Cкользит мое влюбленное перо.
Ты - по живому - то ли морфий, то ль морфей,
Еще играющий в мгновении предсердья...
Ты - роза, выросшая с каплею росы,
Почти слеза, почти - что облик смерти.
Скользишь по горлу, чувствуя сближенье –
Слова, движенья, руки, теснота,
Жизнь поднебесных, ритма воскрешенье -
Любви гостеприимная петля.
Две ало-пепельных, живых строки
Мне до утра найти еще...

Игра теней на фоне света,
Огарка тлеющей свечи.
За домом бродит осень где-то,
А мы глазами не молчим.

Возможно, наши силуэты
Ведут особый разговор.
У них от нас свои секреты,
Они вступают так же в спор.

Но ночь ещё не начиналась,
И лишь готовилась ко сну.
Зато ложилась спать усталость,
Вина в бокал себе плеснув.

А мы всё молча говорили,
И находили нужный слог.
По телевизору шёл триллер,
Дождь постучался на порог.

Добавить что к картине этой,
Пока не кончилось кино...

Испить тебя до дна, - возможно ль это?
Я задаю вопрос в тот самый миг,
Когда из губ, развратных и раздетых,
Рождается от неги сладкой крик.

Как будто бы сигнал остановиться,
Но не послушно движется язык,
А там волной желание родится,
Наполнив влагой заново родник.

24.01.2014

Застуженный молебен...
Звенят фарфоровые карты таро.
Стерильный знак господства
Открывает свои библиотеки боли...
Замороженные слезы в смычке гортани,
Пьющие столь жадно приколотый к пейзажу напиток тишины...
Упоение жертвой падает в море своих теней...
Пламенеет белым на бессловесной полосе.
Гадание на теле...окаменеет ли душа неузнаваньем?!

Имя некрещеной травы в разрезе звука...
И ты, танцующий авторство смерти и жизни...
Последний зритель самого себя...
Тебя вновь прочли по...

Осень вновь очаровала очи,

Дождик льёт уже и дни, и ночи,

Листьев красных на окне букет,

За окном уж лес совсем раздет.

Январь

Вот уже и зимы середина.
Новогодний открыт календарь.
День проснулся. Покрасил седины
Золотистою пылью январь.

***
Снега. Безмолвие. Мороз.
Наряд заиндевел берёз.
В мохнатых шапках сосны, ели
Невыразимо побелели.
Поля, луга – всё под ковром,
Расшитым чистым серебром.

Февраль

Проснулись ветры, поднялись метели,
Овраги шубы снежные надели.
Почувствовав неясную тревогу,
Зима в полях перемела дорогу.
Перебрались к жилью поближе птицы:
Сороки, галки, снегири, синицы...

На ребре стоит монета,
Нам — ни решки, ни орла.
Сумрак и ни тьмы, ни света,
Ни прохлады, ни тепла.

Всё бессмысленно, размыто,
И во сне, и наяву.
Ни на что нет аппетита,
Словно пил дурман-траву.

Сон размытого мгновенья,
А в нём Вечности зевок.
Он как морок-наважденье,
В нём бездумной скуки ток.

Огонь астры в белой вазе,
Колдовской чертопоплох.*
Он на мира вырос грязи,
Аромат — дурманит вдох.

На ребре стоит монета,
Пав ни решкой, ни орлом.
Правда голая — раздета,
Как...