Ранка

Я на тебе поставлю крест,
Которым сам распят.
На перекрестии дорог
Не встретит крестный брат.
На перекрестии дорог
Заждался крестный враг.
На перекрестие дорог
Несу свой крестный знак.

На перекрестии дорог
Пустым-пуста печаль.
На перекрестии судьбы
Крестами вышит Рай.
На перекрестии души
Такая немота.
На перекрестии любви –
Прицельная черта.

А Вечность - что она?
Мгновение... струна...
Улыбка... волчий вой...
И небо надо мной...
Струна не вечна, коль молчит,
несущий звуки входит в вечность.
А волк повыл, и перестал,
погиб от выстрела стрельцов.

О, небо, лишь в тебе одном зияет вечности закон.
мы слышим звон,
один лишь звон………
Остынь, звонарь, иди проспись, довольно колебать пространства вечность.

Ты осознай в себе, что есть душа,
твоя душа, ты чувствуешь её,
иль не готов ещё ты для такого чувства...

Прекрасный льется голос.
Жаль, не дано мне,
Лишь слезы лить могу…


Несущая правду бумага,
Склоняюсь перед ней.
Немой учитель.


Очарование бездарности,
Людей окружает
Во что верим мы?


Не пой мне про рай,
Режет слух твоя песня,
Как нож заостренный.

Волшебное свечение
В грешный мир влилось
Заходит солнце.

Цвета перемешались,
Исказился мир
Загадочен абстракционизм.

Слов поток из коробки
Нам диктует,
Как жить…

Любовь птицей обратилась,
Она на ветке сидит...

Я готов умереть, за твое откровенье,
Кто я в жизни твоей, счастье или презренье?
Солнца лучик в окне, или сумрачный гость,
Вика, солнце мое, вбей скорей в сердце гвоздь.

Гвоздь пробьет мое сердце и уйдет вся печаль,
Вверх по светлой дороге уведут меня в даль,
Может в рай, может в ад, там уж лучше поймут,
А пока к сожаленью, я живу, там, где лгут.

Я не верю твоим бессердечным словам,
Только верю еще твоим нежным глазам,
Знаю, в месте не будем, я скажу тебе так,
Сердцу больно давно...

Любимой рай в аду создам,
Оберегу от всех напастей,
Я с нею буду как Адам,
Она ж как Ева и прекрасней.

«Все не так…» - эта фраза, как плетка,
Обожгла задремавшую Русь,
И народ, обалдевший от водки,
Ужаснулся: «Куда я качусь?..»
«Все не так…, все не так, ведь, ребята -
Надрывался густой баритон. –
Ничего для вас больше «не свято».
Превратили вы в плаху амвон.
В шутовстве и придурошной удали
Вы бежите от жизни в кабак.
Преисподнюю с раем вы спутали.
«Все не так…, все не так…, все не так…»

И народ, понемногу трезвея,
Озирался по сторонам.
И от этого веселее
Становилось его палачам...

Губы твои - это жменя малины,
Нежная, сочная, алая радость,
Души и тела моих именины,
Самая в мире восточная сладость.

Губы твои - это ласковый плен,
Дразнят, жгут, манят, ласкают,
Дарят себя для меня не взамен,
Любят и нежат, не отпускают.

Губы твои - это рай, это счастье,
Таю я в долгом, как жизнь поцелуе.
Мое блаженство в омуте страсти,
Больше всего их на свете хочу я.
21.07.05 01.16

Два лепестка чудесной нежной розы
В улыбке обнажили жемчуга,
Движения легки и мало прозы,
Чтоб передать все... мало и стиха.

Мои любимые ладони,
Нежны, как бархат. Теплый плен.
В них существо мое утонет,
И мне уже не нужно перемен.

Кусочек рая, можно дотянуться,
Коснуться вечного, что славилось в веках,
О Боже, только б не проснуться,
Хоть миг еще пожить в твоих руках.

20/07/05 22.10

К перону поезд подъезжает,
С вагона девочка слезает.
Красива,хорошо одета,
Глазами ловит лучик света.

А в голове одно название:
Москва,Москва-мое призвание!
Нашла квартиру и работу
И вся ушла в свою заботу...

Жила,крутилась как могла,
Но жизнь вдруг трещину дала...
Мальчишку встретила,влюбилась,
Но вовремя не остановилась...

Подсели вместе на иглу
И были двое как в раю...
Глаза не ловят лучик света,
Бледна,уже не так одета.

И денег стало нехватать,
Но кайф ведь нужно...

Легкое платье. Распущенный волос.
Знойное лето и тихий твой голос.
Сушь в моем горле, губы слипались,
Любовью с тобой мы в ту ночь занимались.
Прямо на пляже - людей не стесняясь,
Шли мимо зеваки, нам улыбаясь…
В свете луны, такой яркой и чистой
Тебя я запомнил такой же лучистой!

Черная куртка и модная шляпка…
В наш город вернулась осень - мулатка.
В желтой листве мы, утопая с тобой
Друг дружке дарили страсти огонь.
В парке смотрели мы на деревья…
С упавшей листвой уходили...