Ранимый

Ольха склонилась над водой, сережки на ветру пушатся.
Должна забыть любви порыв былой,
но я с судьбой не буду соглашаться.
Я за тобой на свет пойду,
лучами солнца слезы смою, любовь ранимую спасу
и от невзгод других закрою.
Я буду песни распевать, по зову птиц приду на речку,
венок ромашковый пущу.
Пускай найдет, кто мил сердечку.
Пускай плывет
и сбережет все лепестки не для гадания.
Когда родной венок вернет,
уйдут и все мои страдания.

Совсем не думать невозможно..
Но мыслить нужно осторожно..
И важно Всем осознавать..
Какие мысли допускать..
Наш быт определяют зимы..
В них мы свободны, но ранимы..
И очень важен нам весной..
благожелательный настрой..

Вы пели о Любви печально..
Безгрешно, солнечно, спонтанно..
С восточным, ласковым прищуром..
Как лучик света в небе хмуром

А вечером за тьмою зыбкой..
Наполнив Душу вдохновеньем..
Отдав поклон довольно гибко..
Покину вас в уединенье..

В тиши вечерней и туманной..
Сажусь писать с луной усталой..
С мечтой ранимой, чуть обманной..
О встрече утренней желанной
В тиши берез аллеи старой..
Среди уснувших фонарей.

Любви все возрасты покорны,
любви все возрасты верни,
любви совсем во мне невидно.
До боли плоти, мне обидно.
Люблю один я только я, и это не взаимно.
И не могу сказать, что я любимый, хотя!!!...
И мне в любви ведь признавались,
но этим я не поразился, меня ведь
обманули, меня ведь так легко сломали.
Ведь две судьбы есть у меня, две имени.
Одна Хорун, а также Шурик,
Хорун является вед злым, коварным, беспощадным,
а Шурик более ранимым.
Но в любви не повезло не им не им...

Предательство любви, ранимой, робкой, нежной
Предательство любви, возможно, безнадежной,
Но все равно живой, глядящей нам в глаза
Запомнишь ты ее, любовь забыть нельзя
Я понимаю, что тебе я не нужна зачем любовь тебе?
Ведь жизнь и так сложна, ведь каждый день
Ты борешься за жизнь, зачем тебе любовь
За жизнь свою держись...
Когда-нибудь поймешь, что ты всего достиг
Все сбылось, улеглось, остался только миг
И в этот миг ты горько вдруг поймешь,
Жизнь без любви, не жизнь, а боль и ложь...

Ты: - ,,Люблю!» - сказала,
Стало жить светлей.
Веселей жить стало,
Ярче и теплей.

Ты моя любимая,
Жар души моей.
Нежная, ранимая,
Свет моих очей!

Там где ты нет осени,
Там всегда весна.
Никогда не кончится,
В нас с тобой она.

Силу чувств словами,
Нам не описать.
Жар любви и пламя,
В них не передать.

Я счастливый самый,
В мире средь людей.
Ведь ты мне сказала,
О любви своей!
Марковцев Ю.

Милая , родная незнакомка,
Нравится улыбка мне твоя.
Голос твой , что так смеётся звонко,
Ласковые с искоркой глаза.

Ты встречаешь нас с улыбкой милой,
Провожаешь ты под землю нас,-
Нет тебя милее и родимей,
Никого нет ближе тут у нас.

Я смотрю влюблёнными глазами
На твои счастливые глаза,
Ты идёшь по жизни вместе с нами,
Ты наверно наша здесь судьба.

Как тебе ответить за заботу,
Как нам отплатить за доброту
И твою незримую улыбку
Я собой под землю унесу.

Пусть нас...

Душа моя, ну, что ж ты так ранима?
Болит? - ответом только пантомима...
От объяснения искусно ты уходишь.
Слезамит горькими меня изводишь.
В тоске немой заламывая руки,
Ты снова терпишь слова муки.

"Да, это слабость!" - скажут раздражаясь,
"Все расскажи, в себе не замыкаясь!"

Сказать?!..А как?!.. Что я почти чужая...
Как будто близкая, но все же не родная...
Гражданская... Помощница - подруга...
Вольнонаемная... Любовница - супруга...
И ключница (хранитель всех ключей)...
А...

Что - то есть в этом времени странном!
В спазм сжимающая круговерть…
Рыжевласая с царственным саном…
Бронзой, серебром красится ветвь.

Мощный дуб, легкий, ветреный ясень
Эполеты спешат золотить.
Краткий день до прозрачности ясен,
С облаков в кружева прядет нить.

И застенчив клен, розов влюбленно:
Невозможно отнять карих глаз -
Только вишня в опале зеленой.
Не сожжёт ее солнца алмаз.

И по сану в мгновенности звонкой
В торжество «Бабьих дней» золотых,
Ввысь, под купол с...

Мой друг, ты где родной? Прошу откликнись!
Но глас в песках зыбучих, затихая сник.
Один лишь остается оттиск в глине -
Мираж и тот мой отраженный брезжит лик.

В графитовых гравюрах места много
Хватило б разместить с лихвой двоих,
Но видно не дано в миру иного
И редок грифеля бегущий штрих.

Как дервиш нищ, в оборванных одеждах
Душа, воистину не ведая пути,
Бредёт лишь с верою, храня надежду
В пустыне дней безлюдья друга обрести.

Ранима и тонка, завет на помощь,
Меж царством...