Ранимый

Всё то, что есть у Мира для меня,
Всё то, что и немного и не малость--
Есть эта жизнь, И степень, глубина,
Их мне познать по сути назначалось.

На горные кряжи взобравшись, на плато,
Иль в глубь морей ныряя неустанно,
Нам память отмечает только то,
Что в чувствах пережитое осталось.

Что человек? Сознание, Душа,
И переменность чувств и Состояний.
Сотри все чувства,чем бы он дышал?
Лишь пустотой безжизненных желаний.

Раз человек, то должен жить, творить,
Раз в человеки выбрана...

Душой ранимой и хрустальной
Господь поэта наградил.
И он за это, идеальной
Умы людские, рифмой покорил.

Смог донести "кристальный мир"
Огонь спасения зажечь.
Открыть глаза на "чумный пир"
От "ржавой" плоти уберечь.

Построить храм душевной боли
Заблудших в мыслях, исцелять.
Вселять надежду высшей воли
Судьбу свою, не искушать.

Валерий Куроленко.

Тишина сильно режет уши,
Запах ртути степенно душит,
Дым мышьяка заполнил душу.
Я теперь никому не нужен,
Я закрыт от прекрасного мира
В серой комнате, в доме хилом:
Где все стены пускают слухи,
Что за каждой блуждают духи,
А в какой пролилась когда-то
Кровь предателя глуповатого,
И в которой убили счастье
Здесь нет окон. Здесь только пасти
Собак затравленных,
Ранимых, подавленных.
Им когда-то убили души,
и теперь они просто туши.
Мертвый взгляд навевает стужу.
Я уже никому не...

Так трудно согласиться с этой мыслью,
Что резко потеряли Мы Тебя.
При жизни - мало мы ценили,
А после смерти - в сердцах своих запомним навсегда!

Ты был - хорошим, добрым, нежным,
Хоть взрослым, но в душе - дитя,
Серьёзным, ласковым, ранимым -
Тебя Мы не забудем никогда!

Хоть был Ты далеко от дома,
Далёко от любимой и семьи,
Но всё же чувствовалось будто,
Что рядом, рядом с Нами Ты!

Прости Меня за все сомнения,
Прости за недоверие, злость,
Твоё хорошее отношение -
При...

Мне ль заниматься осталось коммерцией разума,
через трюкачество, во рифмоплётстве…?
О конкуренции речи не может здесь быть… Всё равно ль…-
Перезрел ли её…, не дозрел ли, в моих то летах…
Да не «зависнуть» по жизни, чтоб в творчестве, всуе,
в подобной стихии, во рвении чтива уродстве…
Да не остаться мне в памяти чьей-то, в устоях, порой,
неприличных, а что до своих…, то, увы, растворились в годах…

Мне ли теряться, метаясь ( Хотя…, почему бы и нет? )
среди бредней…- Зависимо мнение...

Моря напев глубинный
Имя ее таит.
Тихо поет Галина,
Ласково говорит.
Праведна и ранима,
Чувственна и проста.
В чем-то необъяснима,
Но, как лазурь, чиста.
Что одному – калина,
Будет иному всласть.
Имя ее – Галина:
Тихого моря власть.

© С.Хмелевской

Хранили два дельфина
Рассвет и шелест моря,
В сердцах морских ранимых
Закатами любви.
Янтарные дороги,
Коралловые рифы,
Подводные тревоги...
Вместе всё прошли.
Безоблачное счастье
Качало нежно пару
На чарах сладострастья
Барашковой волны.
И моряки встречали,
И чайки пели песни.
Глубины торс ласкали
Потоками воды.
Но как-то рано утром
Гарпун вонзили в самку
Плохие китобои,
Напившись от тоски.
Преследуя надежду
До самого причала,
Дельфин, скорбя угрюмо
Плыл, волю сжав в...

Смешной. С петрушкиным лицом.
Колпак нелепый…
Под маской клоун может
Оказаться подлецом, в добро одетым…

Но он всего лишь шут. Он гений. Он ловкач.
И сходу может показаться,
Он не знает в жизни неудач…
Ах, если бы! Увы и ах, он знает. Как никто…
Умеет просто он в улыбку завернуться,
Как в уютное пальто…

Смешной. С петрушкиным лицом.
Колпак нелепый…
Под маской вам он кажется веселым дураком,
Смешно одетым…
Умеет он казаться милым и простым,
Веселым, чуть нелепым и смешным...

Святые наши женщины,
Отвеку гибли первыми,
Вы жертвами военщины;
С истерзанными нервами
Сражались вы за каждого
Поникшего, пропащего –
Вы, мучимые жаждою
Героя настоящего,
Не ведая усталости
И не щадя усердия,
Из неизбывной жалости,
Как сёстры милосердия…

О сколько вас отверженных,
Локтями отодвинутых,
Как вещи те, подержанных
И в сторону откинутых,
Бесправных, обесславленных,
Забытых, расхорошенных,
На сквозняке оставленных,
На снег и холод брошенных!

Простите же нас...

Есенин неудобно влез в петлю,
А Маяковский просто застрелился…
На мысли, часто, я себя ловлю,
А что Высоцкий, если бы не спился?

Рубцов задушен, Шпаликов опять
Пеньку с похмелья спутал со свободой,
В традиции до срока умирать,
У этой части нашего народа.

В Елабуге раб Слова - частый гость...
Что тянет в заскорузлую сторонку?
Как что? Обыкновенный ржавый гвоздь,
В чулане покосившейся избенки.

Торчит он шестьдесят, с немалым, лет
Наверное, для тех, с горящим взором,
Кто жить...