Рае-ине

Змей был хитрее всех, подлец,
Ну, очень хитрожоп,
И ловко к женщине подлез
Смышлёный эфиоп,

А может благородный мавр
Или иной арап.
Но был охочий этот враль
До обнажённых баб.

К ней подползая с головы,
В ушко шептал нахал:
Единственная, только вы…
Ну, в этом гад не врал.

В раю в тот первобытный век,
Над пропастью во ржи,
Ещё один был человек,
Хоть голый, но мужик.

Породой женщина сильна,
Но обожает лесть,
Фужер хорошего вина
И вкусненько поесть.

А пьяных ягод над...

Бог землю сотворил и создал твердь.
На день седьмой почил Господь без дела,
И было любо-дорого смотреть,
Как воинство чирикало и пело.

***

(Я не знаю как вас, а меня красота не боится
На полях среднерусской до боли родной полосы.
Вот ещё одна бабочка рядом со мною кружится,
Грациозно садясь на мои выходные трусы.

Яркий цвет лепестков городской суетой не загажен
И опасен для женских сердец как ночная свеча.
Впрочем, гостья моя, может статься, не бабочка даже,
А самец бабочковый...

Ах как же я по вам скучаю,
Родные сердцу старики.
Простите — редко навещаю,
Могилки ваши далеки.

Вы там — в степи бескрайней, вольной,
Я здесь — средь камня и стекла.
Ах как же жить иной раз больно,
Ах как же жизнь иной раз зла!

Я знаю, вы в Раю у Бога,
Прошли вы с честью путь Земной.
На нём вы испытали много,
Оставшись чистыми душой.

Пою для вас я песню эту,
И жить мне легче и теплей.
О вас мне память — лучик света,
Всегда она в душе моей.

Ах как же я по вам скучаю...

Пробилось Солнышко на радость,
Взглянуть, что делает Зима,
Как заискрятся снегопады
Алмазной россыпью пыля.

А иней лёг на паутинки,
Повсюду чудо-кружева.
На память будут фотоснимки,
Где в белой стуже ты и я.

Припев:
Иней лёг на ресницы!
И румянец на лицах!
Наше белое счастье –
Колдовская зима!
О, хмельные морозы!
Белоснежная россыпь!
Эти светлые грёзы –
Наших чувств кутерьма.

2
Моя ты добрая награда –
Любовь в ладошечках Зимы,
Наверно Богу это надо,
Чтобы её согрели...

В разгар жатвы и сбора пшеницы
Неработающий назорей
В филистимском селе появился
Повидаться с женою своей.

На себе притащил он козлёнка
И сказал: «Войду в спальню к жене.
Для меня голосок её тонкий
Корабельных канатов прочней.

Гименей мне бессрочный дал пропуск,
Обязательством прочно связал»...
(А до пропуска, стало быть, просто
Он к девице в окно залезал.)

Тут отец на пути как собака
Неожиданно ставит заслон
(Филистимская рожа, однако,
Как от них натерпелся Самсон...

Любовь твоя мне надоела
Хочу сказать тебе - прощай,
Но подхожу к тебе несмело,
Ведь помню - было всё, как Рай:

Мы так любили и страдали,
Горели пламенным огнём,
Как жаль, с тобою нас разняли,
Когда мы были лишь вдвоём.

Мы целовались долго, томно,
Духов мне запах не забыть,
Потом стояли тихо, скромно,
Когда мешали нам любить.

Когда сплетались наши руки,
Когда теряли время, срок,
Незабываемые муки,
Любви прекраснейший порок,

Ты говорила мне: "Ты любишь?"
Я отвечал тебе...

Спешу Волшебнице моей привет послать,
Невольно дни весенние съедаю.
Украл немного времени опять,
Немного о любимой помечтаю.

Привет сердечко теплое мое!
Привет улыбка солнышка земного!
Немного прерывался мой полет,
Но сердце не искало там иного.

Я каждую минутку о тебе,
Все трепетно душой переживаю.
Так просто оказаться в темноте,
Все бесконечные проблемы там решаю.

Спешу тайком покинуть рай земной,
Опять к твоим краям огнем взлетаю.
Я в восхищении нынешней весной,
Что чудо...

Когда умру, меня не хороните
Вы на святой кладбищенской земле,
Но лишь костёр прощальный разложите
На чёрной отдыхающей скале.

И на огне пылающих столетий
В Ад не падёт, не устремится в Рай
Моя Душа — одна на белом свете, —
Оставшись созерцать печальный край.

И, по следам языческих традиций,
С костра в ночи на сорок долгих дней
Душа моя безмолвной чёрной птицей
Погонит чёрных над землёй коней.

Я Памятник себе нерукотворный
Воздвигнуть не стремился до весны, —
Но в день...

Твоя изысканная нежность
С годами только возрастает
И приближает неизбежность
Несбыточного рая.
За гранью бытия, по краю лун и бездн,
В галактик центре, в орнаментах созвездий,
И в средоточии солнц,
В проявленности в форме
И в субъективном раствореньи –
Тебя я нахожу и ощущаю.
Ты говоришь во мне,
В крови моей пульсируешь,
Ты мной становишься,
Себя не осязаю…
По ауре моей скользишь Лучом
И пишешь знаки, догадками питаешь.
Надземное с земным сливаются,
Космическую дрожь рождая...

Взяла чужие краски,
Чужую кисть, чужую мысль,
Нарисовала нашу сказку,
Где мы с тобой летели ввысь.

Вокруг нас был красивый сад,
А позади печальный лес.
И для меня текла река,
А для тебя дожди с небес.

Мы плыли по моей реке,
А сверху по губам стекала
Слеза небес, твоих небес,
Тогда я, молча, умирала.

Не знала я, что кисть чужая,
Что кто-нибудь возьмет иной,
И нам с тобой не станет рая,
А будет пропасть в мир другой.

Где жизнь слепа, страшнее ада,
Где ночь светла и не без...