Рае-ине

Рай карибских побережий
На твоих щеках слезинки,
В закулисье спрятав грезы,
Ты сегодня улетаешь,
Ждут в Москве опять морозы.

Как тонки блаженства нити:
Две недели быстрой птицей...
И танцующий Гаити
Станет снова заграницей.

Вздох прощанья - плеск прибоя,
Стихнет шелест пальм прибрежных.
Только памятью с собою
Рай Карибских побережий.

Но ночами будут сниться
Пляжи белые Баваро…
Ах, как ярко снег столицы
Выделяет цвет загара.

Ты в мечтах вернешься к морю
В щебет птиц...

Иней посеребрил дорожки.
Иней посеребрил дома.
И белые снега лепёшки
Висят на голых кустах.
Речка замёрзла.У леса
Лыжных следов невидать.
Всё задуло здесь снегом,
Всё метель замела.

Я жизнь прожил себя не замечая,
лишь о родных и близких я скорбел,
и все же мне отказано от Рая,
я Бога не любил, а лишь терпел.

Черт с этим Раем, да простит мне Боже,
в Аду хоть ночь полна огня,
что в этой жизни "не догнал", быть может,
"догонят" внуки...Только без меня.

Друзья мои, душа болит как рана,
вы вспоминайте глядя на меня,
слова которые звучат с экрана -
приятны кошке добрые слова.

Живите ярко, не гасите пламя,
я вижу вас как будто бы во сне,
мою...

Мелким почерком
прошуршит
метель января
по белым страницам
улиц.
Иней
очертит веточку ивы
у замёрзшего берега
сердца.
Треснувший лёд
луны
отзовётся
молчанием
и обрисует
перспективы
полночной аскезы.

На щеке
застынет слезой
северный свет.
Горизонт
затопит
сиренево-алой
предсмертной краской,
будто время пришло,
ждёшь ты его или нет,
чтобы вписать
ещё одну строчку
в роман
с открытым финалом...

Ночь - это рай для сумасшедших,
Для тех, кто думает не так.
Кто не искал во днях прошедших
Своё желание на брак.

Ночь - это мир для меломанов,
Где гость желанный каждый звук.
Где не течёт река обмана,
И будет рядом верный друг.

Ночь - это дверь для не похожих,
Когда словам есть что сказать.
Когда тебя оценят строже,
Чем мог себя сам наказать.

Ночь - это мост любви и дружбы,
Простых желаний и надежд.
Всё, что естественно, не чуждо,
Под завывания невежд.

22. 11.2013

В ажурном «кофе с молоком»
стояла, глаз не поднимая
и молния на платье том
казалась мне вратами Рая.

От счастья млел дверной проём,
в картину с ней преображаясь,
когда она застыла в нём,
его границ плечом касаясь.

И жаждал взгляд её поймать -
луч солнца зайчиком, играя
и змейкой извиваясь прядь,
сияла словно золотая.

Полон стол Адаму с Евой,
Жизнь в раю, как сладкий сон.
Было вдоволь яблок спелых,
Змей пошел на закусон.

Когда совпали биоритмы
и рай пробрался в их шалаш,
читала женщина молитвы
и повторяла: " Отче наш!

Под ним я умереть готова,
Благослови же наш союз,
и пусть со мной он будет снова,
а я лозою с ним совьюсь...

Душой и телом мы навеки
нас невозможно разлучить,
сливаются так вместе реки
и их поток не разделить...

О, Боже! Помоги нам, правый,
чтоб пред тобой на алтаре
свеча зажглась не для забавы
и не погасла на заре...

Нам дай и в радости и в горе
опорой друг для друга быть...

Змей был хитрее всех, подлец,
Ну, очень хитрожоп,
И ловко к женщине подлез
Смышлёный эфиоп,

А может благородный мавр
Или иной арап.
Но был охочий этот враль
До обнажённых баб.

К ней подползая с головы,
В ушко шептал нахал:
Единственная, только вы…
Ну, в этом гад не врал.

В раю в тот первобытный век,
Над пропастью во ржи,
Ещё один был человек,
Хоть голый, но мужик.

Породой женщина сильна,
Но обожает лесть,
Фужер хорошего вина
И вкусненько поесть.

А пьяных ягод над...

Бог землю сотворил и создал твердь.
На день седьмой почил Господь без дела,
И было любо-дорого смотреть,
Как воинство чирикало и пело.

***

(Я не знаю как вас, а меня красота не боится
На полях среднерусской до боли родной полосы.
Вот ещё одна бабочка рядом со мною кружится,
Грациозно садясь на мои выходные трусы.

Яркий цвет лепестков городской суетой не загажен
И опасен для женских сердец как ночная свеча.
Впрочем, гостья моя, может статься, не бабочка даже,
А самец бабочковый...