Пустынная улица

Я устал! Истощенное сердце немеет!
Так любить - как в напалме горящем купаться!
Всех жалеть! Пусть разок и меня кто-нибудь пожалеет!
Пусть поймёт, что я тоже могу обижаться!

Огрызаюсь как волк и шиплю как гюрза,
И бегу русаком и лечу кувырком!
Как курёнка лиса, меня душит шиза,
И шлифует мозгИ нулевым наждаком!

Мои чувства давно - пепел, холод и тлен,
И живу как кадавр, суетясь по привычке!
Сплю да пью, испражняюсь да ем,
Да гоняюсь за птичкой - наличкой!

Нанесите на грудь...

Заштопаны дыры
Рваной накидки.
Жестоки, циничны
Смешные попытки,
Осиное жало
В ладони осталось,
От боли не больно
- Только усталость.
Зачем я смеялась
На пляже пустынном?
Чего добивалась?
Последствий унылых?
Что есть расстояние
От сердца до сердца?
Куда подевались
Мечтания детства?
Себе заберите
Советы и жалость,
Оставьте в покое
На самую малость.
Я вспомню те брызги
Над водопадом,
Окину свой сад
Рассеянным взглядом,
Услышу обыденный
Мат трактористов...
И, может...

Прожит час в задверьи от надежд,
Тускнеет алый свет.
Пустынно веет пепла тлен
И вновь мелькает след.

Уставшим взглядом старит боль,
Отняв прощаньем страх.
Проник средь стен обманом дождь
И слепит сного мрак.

Веет тень, теряя дни,
Размыв в себе ответ.
И сумрак стёр мельканьем сны
Хранящих знойный свет.

Впитает снег умерший лист
И стянет жёлтым льдом.
Он опадёт осколком вниз,
Растаяв за окном.

Я думал, съеденным быть мне с утра,
Надежды питал тщетные...
Зачем ты в булочной позавчера
Платил за меня
щедро?

С каким наслажденьем
Томатной пастой
Я был бы намазан на завтрак...
А этот - меня в пакет цветастый
Заворачивает
До завтра!

По полу мимо ножки стола
Мыш неслышно крадется.
Осторожно смотрит из-за угла,
Питается он чем придется.

И вдруг, словно молния в пол
Ударила перед мЫшем.
Мыш с вожделением смотрит на стол,
Мыш мой запах слышит.

Он волком бы выгрыз мое...

Не печалься, всё будет у нас,
Будут радости новой встречи,
Только слёзы опять из глаз,
Только к Богу из уст вновь речи.
На икону ты бросишь взгляд,
Вновь молить за меня ты будешь,
Фотографии старые в ряд,
Ты меня никогда не забудешь.
Даже в час, когда вдруг серебром,
Седина мне виски припорошит,
Ты излечишь своим добром,
Ты вернёшь меня в детство, в прошлое.
Я храню твоих рук тепло,
И улыбку до боли родную,
Даже если я далеко,
Ждёшь меня ты. Меня озорную,
Ждёшь неистово, словно...

И был он в духе и престол стоял на небе,
На нем Сидящий словно камень восседал,
Престол тот радужным светился обрамленьем,
Вокруг двадцать четыре увидал
Еще таких он, и на них сидели старцы,
В одеждах белых, в позолоченных венцах,
И били молнии и громы, лились гласы
Внушая преклонение и страх.
И семь светильников огнем горели перед
Престолом сим, суть духов Божьих семь,
Стеклянным морем у подножия устелен
Был грозный трон, отбрасывая тень
На четырех животных: льва, теленка,
Орла...

У ног ковер листвой осенней,
в душе гуляет ветра стужа,
с тобою, и ее тепло ушло в темницы моей скорби.


***
Луны отраженье скользит по воде,
одетое в маску печали,
ее разделяю я сердцем, давно
любимой не знали глаза.


***
Зовет дорога в даль простором диким,
но крылья связаны мои цепями страсти,
что выковала ты, невольной птицей
я в клетке бьюсь, взаимности ища,
в пустыне чувств не мысля о свободе.


***
Вспороло солнце горизонта колею,
раскинуло корону золотую...

Потеряв смысловые заметки,
В одиночеством стертой душе,
Вспомни ты, за пришествием редким,
Было ль это все смыслом вообще.

Начало

1

В небе читалось утро,
Солнечной колесницей,
Через порог горизонта
Луч златокрылый дрогнул,
Холод ночной растопив.

Берег, дышащий бризом,
Взмытый волною пенной,
Принял простором диким
Поступь блудного духа,
Коей взрастил судьбу.

Тянется змеевидной,
Вдаль уносящей лентой,
Россыпь песчаной глади,
В скалах заходится эхом
Чайки попутная...

Я жгу листки своих блокнотов...
Они сгорают без следа,
но из огня мне шепчут что-то,
на крик срываясь иногда.
Ну, вот листок: на нем пометки,
что второпях писал давно,
о напрочь сгинувшей разведке,
ушедшей в ночь под Ведено.
Тому уже три года с гаком,
но дело в людях, не в годах...
Их помнят матери, оплакав,
в далеких русских городах,
да этот листик из блокнота,
что предаю теперь огню.
Другим же помнить неохота -
так я ведь их и не виню...
Я просто жгу свои...

я
бездомный поэт
в бесприютных скитаниях вечных
абсолютно один
на этой земле безначальной
словно в вакууме черной пустыни
и нет мне
ни друга ни сына ни любимой
фактически
воплощаю идеал отречения
под дырявым знаменем никомуненужности
во снах больничного моря
являясь каждому и каждой
любовником другом и домом
во всемирном тяготении одиночеств
живое пристанище душ мириадов
времени родина
зачерк