Про смерть

"Цвети, как пальма! Смерти нет!" -
сказал Владимир Богуславский,
я повторю на весь Инет,
что "Смерти нет!" совсем не сказки.

Есть сатана, но Иисус
разрушил смертные оковы,
а я теперь в избытке чувств
благодарю Его за Слово.

Господь есть Истина и Жизнь!
Он дарит людям Воскресенье
и дьявольские миражи
Он разрушает за мгновенье.

"Цвети, как пальма! Смерти нет!"
Наш Иисус Христос, Спаситель,
явил в любви небесный Свет
и сотворил для нас обитель.

...голод и холод, и терпким, неприсным, незванным,
жёстким цигуном стоим мы на фоне Москвы -
дакинь в уборах с костями мы молим - нирвану
дайте поэтам при жизни нагой обрести -
мы, как и вы, без одежды, хотя и мужчины -
сколько об этом написано радостных книг! -
поняли цепь неразрывную - плод и причину,
часто ночами приходит Великий Старик -
он говорит с нами по анадама-, андамански,
на диалекте нагорий святого Амдо,
да, дорогие, вы правы - сансарное пьянство
бросим, конечно, не то...

Я у Бога просил смерти,
Чтобы жизни он лишил.
Он за это ,боль дав в сердце,
Умирать не разрешил.

В сердце боль, кольнув иголкой,
Говорит чтоб жить спешил.
Счастье ведь не в жизни долгой.
А в том что в ней нужен был.

Я просил у Бога радость.
Не себе — для всех просил.
Дав любви за это сладость.
Он мне жизнь ей осветил.

И пусть сердцу порой больно.
Всё ж живу я в мире с ним.
И судьбой своей доволен.
Ведь люблю я и любим.

Стыдно мне теперь порою.
Что о смерти я просил.
И...

Вы размышляете о смерти? Я все чаще...
Быть может просто зрелость наступила.
И сожалею, что своим участьем,
Многих могла согреть, но обделила.
Мне очень жаль,что я не долюбила,
Не додала тепла и доброты...
Зато обиды многим не простила,
Пыталась...Но потом сожгла мосты.
Поздно. Окончен день. Погаснут свечи...
Окончен Путь,и больше некуда идти.
В этот ненастный, неуютный вечер
Прошу у Бога я:"За все меня прости..."
Душа давно смирилась с неизбежным,
Настало время телу отдохнуть...

Скольжу я по льду,
Над смертью без дна.
Трещит лёд, иду,
Кругами вода.

Лёд тонкий, прозрачный,
Я должен идти.
Поспорил и значит,
Назад нет пути.

Я путь тот над бездной,
Прошёл тогда свой.
Спор выиграл честно,
Рискуя собой.

Спор глупый, но опыт,
Бесценный мне дал:
Жизнь тех лишь утопит,
Кто жить перестал.

Кто страху поддавшись, застынет на месте.
Тот жизнь потеряет, свой спор проиграв.
Нас смелость спасает, а страх ведёт к смерти,
Трус бой проиграет, его не начав...

Не бросайтесь словами пустыми, подарите им мудрость и смысл,
Брёл с семьёй Человек по пустыне, солнце жгло их, и путь был уныл.
День на третий, от жажды страдая, детям выдал последний запас,
Вдруг колодец жена молодая увидала, пустилася в пляс.
Глас не слушал - настойчивый, низкий, что отрава в студёной воде,
Напоил Человек своих близких, обернулся, лежат в борозде.
Их предсмертные корчи пытают, ужаснулся, взмолился отец:
«О, Господь, ты заблудших спасаешь! Неужели любимым конец...

Ты видишь? Я задыхаюсь...
Ты слышишь предсмертный хрип?
Ничтожество, беги, спасайся!
Уйди с глаз моих, слов моих...

Исчезни прошу, исчезни!
Хочешь душу мою? На возьми!
Тишины хочу перед смертью,
Одиночества, мрака и мглы...

Ну зачем ты кричишь? Молчи!
Зачем слезы льешь по напрасну?
Уходи! Заклинаю, уйди...
Мне не надо в верности клятся.

Умираю потому что люблю...
Потому что силы иссякли...
Своей смертью я сохраню
Моей нежности малые капли...

Она пришла, когда весь мир заснул.
Когда и сам собрался я ложиться.
Холодный ветер силуэт шептал,
А я-то думал, это только снится.
Её одежды, чёрные как смоль,
От ветра колыхались, пряча тело.
Она сняла рукою капюшон
И моё сердце сразу обомлело.
Она ласкала нежно мне чело,
И холодом могилы пахли руки,
А я смотрел в прекрасное лицо
И видел в бездне глаз все ада муки.
Моя рука несмело ей бедро
Сжимала гладя, но не понимая,
Что этим действом я беду ищу,
И что со...

.« Тот, у кого спадающая чёлка,
И смерти ждёт, как сказочного волка».
Царевну лебедь приобнял за стан,
И станет ли гадать о злате
И тех деньках, что предстоит прожить,
Тужить не станет о былых потерях,
И ряху не наев не станет выть,
О неудачах, промахах и то,
Что было, не сместить событий,
Начертанных ему, на кистях рук,
И Кук, не выведет из лабиринта мук,
Страданий горестных и слёз на лук,
Не облегчат души и сновиденья,
И вновь понять возникшие виденья,
Не стоит...

Кровоточащий свет желания смерти в желании жизни.
Облако ядовитого газа, распыленное поцелуем природы.
Скользкие черви звуков, осевшие в кальку слуха.
Воздух, отравленный потенциалом дыханья.
Грозовое небо в перьях болезненной тени души.
Позолоченная сера неутолимого голода.
Паучья смола безвременья на перекрестках зари.
Пепельный дождь плоти
в северном
сиянии
чахоточной истины…
Могильный экстаз последнего вдохновения,
последнего шага на острие безволия
в растительном тлении...