Приветствовать

Всех людей отборных из Израиля,
Бишь, партийцев, царь собрал Давид.
Списки составлялись там заранее,
Кто в какой ячейке состоит.

Из того, кто в партактиве числился,
Тридцать тысяч лучших набралось
Активистов с помыслами чистыми,
Сердце чьё на клич отозвалось.

Жизнь полна событьями и вехами,
Не напрасно царь трубил аврал,
Ведь в Иерусалим всё переехало,
А ковчег в Ваале пребывал.

Господу на то смотреть обидно ведь...
На Давида взгляд мой непредвзят -
Лидеру всей нации...

Сам, будучи полукровкой,
Душой за Исход скорбя,
Из древних времён циновку
Примерил я на себя.

Проблемы почти что те же,
Отличные лишь чуть-чуть -
Харизмы, скоты, невежи
И вера в наш светлый путь.

А путь если слишком скользким
Окажется – как нам жить?
Почём продавать берёзки?
Молебен кому служить -

Китайцам или японцам,
Пришедшим к нам на постой?
Под чьим согреваться солнцем,
Желудок когда пустой?

Свои и чужие боли
Используя как предлог,
Смешать я себе позволил
Высокий...

Иофор, священник Мадиамский,
Моисея тесть, ни дать, ни взять,
Про налёт услышал хулиганский
И какой геройский его зять,

Как с Египта лихо прочь подался,
Отлетел, как тополиный пух,
И с врагами славно разобрался
Чудо-посохом. Герой-пастух

Иеговы точно замечанья
Выполнял, доверьем обличён.
А семиты, чьи чубы трещали,
Оказались вроде ни при чём,

Колотились, как паны велели,
Отразили вражеский налёт.
А болячки, ссадины на теле -
Ничего, до свадьбы заживёт.

Иофор, священник...

Зависть - двигатель прогресса.
Отобрать и поделить -
Вечный стимул для балбеса
Перестать баклуши бить.

Положение прескверно -
Донимают дураки,
Аппетиты их чрезмерны,
А возможности узки.

Живы помыслом единым
Те, кому сам чёрт не брат:
Отловить буржуя гниду,
И как липку ободрать.

(Маяковский прогундосит
Революции ноктюрн:
Паразитов кровососов
К пролетарскому ногтю.

Сам Владим Владимыч сытый
Не горбатился у шахт,
Наполняя антрацитной
Пылью облако в штанах.

Руку он...

В ярком свечении ионизации
В плазму, мы помним, вступил Моисей
И при отсутствии коммуникации
В ней пребывал уже несколько дней.

С обмороков вышли все слабонервные,
Что от испуга упали в кювет.
Облако спряталось многоамперное,
А Моисея по-прежнему нет.

Весь изошёлся народ от неведенья,
Долго пророк к ним не сходит с горы,
По НТВ поступившему сведенью,
Съехал с горы прямо в тартарары.

Жёлтая пресса всё выкрасит в грязное
И в нечистотах бельё простирнёт.
Падкий на грех от ТиВи...

Давид униженный вернулся
В свой Секелаг, с другой бедой
Не смог он курсом разминуться,
Не ходят беды по одной.

В глазах черно, куда ни взглянет,
Лишь пепелища да угли -
На город Амаликитяне
Напали и огнём сожгли.

Непрошенные гости с юга,
Едва хозяин за порог,
Нагрянули. Лишь пёс напуган
Скулит, что дом не уберёг.

Прознали Амаликитяне,
Уж кто неведомо донёс,
Давид в отъезде на заданье,
Устроили в дому разнос

Оповещённые канальи,
А женщин и всех, бывших в нём,
Не...

На яблоне среди ветвей
всю ночь певец звенел,
но смолк внезапно соловей
и песню не допел.

Разрезал неба синеву
пронзительный рассвет
и под упрямую листву
проник от солнца свет.

Прохлада утренней зари
волшебна и нежна,
погасли звезды, фонари
и полная луна.

Смеётся яркозолотой
диск солнца свысока
и ощущается порой
движенье ветерка.

Вновь распускаются цветы,
приветствуя зарю,
и пенье птиц на все лады
летит навстречу дню.

Наши глаза,
Исполненные сиянием ночи,
Переливаются нежным секретом.

Как храмы в скалах Каппадокии,
Хранят молитвы
Тайных служб
Первых христиан,
Так эти стены, помнят бессрочные
Клятвы,
Освещенные ветром,
О том, что на этом пороге
Тебя всегда ждет
Вкус диких трав любви.

В сплетении душ
Обретаем единство тепла.

Приветствуй Венеры восход.

Посмотри,
Как бросают зависть сады
Неоновых пресных
Ламп,
Растекаясь по снежной груди
И мраморным бедрам твоим.

Город умер...

Небо подхватил
как розовый листок
Восходящий к вечности поток.
Плавно разворачиваясь на крыле,
Я приветствую врага во мгле.
Превратившись на звенящий миг
В падающий камнем крик.
Отразившись о ничто как луч,
Воссоединяюсь с стаей туч,
Безмятежно улетающей на юг
Где нас ждет предвечный Друг.

Ревет пурга, притушенные фары
Выхватывают лоскутки флажков.
Не встретят нас гремящие фанфары,
Приветствуя мой сотый из бросков.

В глазах туман и на пределе нервы,
Клокочут радиаторы и кровь.
Я должен жить, чтоб совершить сто первый,
Смертельный рейс и не вернуться вновь.

Проводим ночи в ледяной пустыне,
Не ради денег бьемся и наград.
Банкует смерть, но страха нет впомине,
Нас ждет непокоренный Ленинград.

Смеясь плюем в лицо судьбе капризной.
Сейчас надежда лишь на нас одних...