Приговор

МОЙ ОТВЕТ
Велана Райкимс

Исчезнуть,  просто раствориться,
в тумане, в дымке серебра.
Забыться… с треском расколоться,
на два погасших очага.

От слов остались только нити,
обрывки нитей золотых.
И слёз алмазы в прахе ночи,
и водопады дней былых...

Предательство не так уж страшно,
страшнее фальши - пустота,
И красных лепестков отрава,
  и белых лилий нагота.

Укор во взгляде – приговор,
и если суд… чем не судья?
Но эта честь мне ни к чему,
и эта должность не моя.

Застыть...

Она со всем прощалась... уходя...
Хотя врачи и скрыли приговор.
Она ждала: наступит день дождя.
С его уходом и погаснет взор.
А он - бездомный БОМЖ и инвалид,
В палате рядом к жизни возвращен
Тянулся к ней... и предложил дружить...
В тепле души нуждался очень он.
Щемило сердце, дедушкой теперь
Девчушка нежным шепотом звала
Своей готов захлопнуть жизни дверь,
Чтобы она подольше пожила.
Ей врал, что много в жизни повидал
И клоунов, и магов... даже фей...
Тогда-то обещание и дал
Что...

О чем ты думал, стоя пред судом?
Твой строгий взгляд и голос дерзновенный,
Ты не боялся пламени костров -
Лишь искры в бесконечности Вселенной.

О чем ты думал?
Страшный приговор: "Без крови сжечь,
Очистив мир от скверны!"
Ты улыбался всем наперекор,
Твердя, что сжечь - не значит опровергнуть.

Упорный, непреклонный еретик,
Всем чуждый, не услышан и непонят -
Ты вечный странник.
Но твои пути
весь мир, однако, на века запомнит.

Кровавый Рим - пристанище грехов,
Он осудил, не...

Мир катится во мрак,
Где дурость, как заслуга.
И славится дурак,
И нет рассудку друга.
Природа, как судья,
Не терпящий обмана;
Выводит нас не зря
Из лживого дурмана;
Озвучив приговор
Грядущего устами,
И осуждая вздор,
Хвалёный дураками!

Палач. Топор. И красную рубаху, одел, поверх
креста, на эшафот, движение, что жизнь твою,
прервёт, (всё в нём), содержит, неизбежен фи-
ниш, дробь барабана, плачь седых старух и
пенье птичек, что прервут, зачитан приговор,
и руки заломили, жик, голова в корзине, душу
извлекли, мучения прервал, топор он вытер,
тщательно и аккуратен, любил, он чистоту и
был опрятен, мораль сей басни такова, мой
руки, пред едой и после, опрятен, будь и аккура-
тен, размеренно ты жизнь веди, все ритуалы...

Ошибаются все и ошибки не грех,
Если хватит ума, их понять и признать.
Если хватит ума, нам принять чей-то смех,
И с приятелем вместе, над собой хохотать.

Пока можем смеяться, над ошибкой своей,
Пока можем прощенье за неё попросить.
Мы не станем тщеславны и отыщем друзей,
И сумеем без ссор и скандалов прожить.

Пока помнить мы будем, что и мы не святые,
И судить лишь себя, право есть у нас всех.
Мы сумеем простить все ошибки чужие,
Мы сумеем простить и себе в жизни грех.

Кто...

Не имел отец Александр
Двух разных мнений
Ясный ум его, глубок и скор
Я восхищаюсь Александром Менем
Жизнь как вспышка
А не приговор


Речь его пробирает до дрожи
Вот он - свет, пылающий взор
Почему же отворотили рожи
Те, кто готовили к расправе топор

Отец Александр
Пламенеют листья
Прекратится ли на Руси раздор?
Отец Александр,
Ваши чувства и мысли
Обрели наконец-то простор

( Прочитайте его беседы со студентами)

Не я палач твоей любви.
Ты в жертву сам ее отдал.
Повязку с глаз своих сорви –
Ты получил, что ожидал?

Ты прячешься в семье другой,
Надеешься меня забыть?
А зря! Ты не маши рукой:
Тебе весь век меня любить!

Ты будешь обо мне мечтать …
Мой приговор не изменить
И от меня не убежать,
Ты с этим вечно будешь жить.

Во сне приду тебя ласкать,
Губами сердце твое греть –
Меня во всех начнешь искать,
Ты будешь обо мне жалеть.

Я вижу твою жизнь такой:
Не надо, милый, взглядом лгать...

Не люблю лишних фраз, повторение глупо,
Если ночью решил, то днем уходи,
Ведь рефреном слова загоняются в ступор,
На двоих одно утро еще впереди,

Я боюсь голых стен и присутствия эха,
Но привыкну к нему, как когда-то к тебе,
Ускользну навсегда, как волна от помехи,
С горьким чувством вины держа паритет,

Ты не бойся, мой друг, показаться жестоким,
Приговор был суров и неумолим,
Я ведь просто живу на одном полувздохе,
Теплотой чужих рук и дыханьем твоим,

Банку кофе сменю на чай...

Как глуп был я в своей печали,
не ведая Твоей печати;
как слеп я в грусти был своей,
не зная света в тьме событий;
приростом времени без дела, я обесценивал дела
в огне вина, в чувствах вины.
Мой Страшный Суд – я сам – обитель
страданий собственных и зла,
таящегося, испокон, обратной стороной луны
в ночи души, ещё слепой,
еще младенческой, весенней…
Когда ж останусь я один,
наедине, в своей глуши
надежд бесплодных, снов бесплотных,
и огрузневшей тенью бледной,
с которой век от...