Прелюдия к мистерии

Эпохи Рыб проста мистерия –
Две ВЕРЫ – в Бога и в Материю,
В итоге – БОГА нет в ДУШЕ,
А в ПЛОТИ – ЖИЗНИ нет уже!

(библейская эпоха Рыб – 157 г. до н.э. – 2003 г. н.э.)

В сознание, мистерий зло лазейку,
Находит, пробираясь ночью в сон.
В ум проползает, между мыслей в щелку,
Когда уснув, доступней станет он.

И накрывает, сон туман видений,
И каждый раз, кошмаров новый вид.
То бред, то тьма, пугающих мгновений,
В которых я, калека иль убит.

И то бегу и знаю — не успею,
Отнялись ноги и вот-вот в полон.
Взять сможет то, что всех смертей страшнее,
В чём чуждой мне, реальности закон.

А то вот-вот, машина переедет,
И не сбежать — мой перебит хребет...

Ты вся, ты там, тебя здесь нет,
ты растворилась в пианино,
а здесь мерцает тусклый свет
и старомодная картина.

И звуки вальса, как вино,
пьянят, уносят, возвращают,
и лунный свет и звёзд в окно,
меня нисколько не смущают.

Вальс кружит ноты, как метель
и не заметно его звуки
ложатся в белую постель,
и я целую твои руки!

Мой милый друг, хочу сказать Вам:
Любовь—не шутка, не игра,
Но ей нужна лишь прибаутка,
Чтоб чувства были свежими всегда.
А прибаутка—словно утка:
Вспугнёшь её—и всё тогда.
А коли нету предвкушенья
Любовным чувствам, то тогда
Любовь, как та дикая утка вспорхнёт,
И не поймаешь никогда.
Тогда ты плачешь, умоляешь
И крокодильи слёзы льёшь.
Вернись, вернись утя родная.
В ответ услышишь лишь одно:
Любовь не шутка, не игра,
Но ей нужна лишь прибаутка,
Чтобы остаться навсегда.
Мы часто...

Сквозь дождевые облака клюет слюной мертвецки пьяной в брюхо мокрого асфальта
желтушно-висельное солнце.
Затяжка из ментоловой травы под флейту рос, размешанных серебряным песком и грязью
ливня ночи.
Надежное пристанище для сумрачного духа подземелий. И, все-таки – весна; и, все-таки –
коррозия
метелицы железной налицо. Сдувая пыль с узоров выцветших чернил дороги,
услышишь родниковый колокольчик –

там демон твой, любимая, желанная гулящая трава; там ангел твой – проказник
с...

Проснулась там в лесу Весна,
Где на тропе лосиной
Ещё не старая сосна
От ласки млеет муравьиной.

Где, свесив веточки, стоит
Берёзка - девочка стыдливо,
А клён ей что-то говорит,
Ветвями трогая игриво.

Где сок в стволах достиг вершин,
Он, как давленье, в них поднялся
С таких извилистых глубин,
Что путь немыслимым казался.

Там пар дурманящий пьянил
Земли проснувшегося тела,
А из проталин, что есть сил,
Подснежник выбирался смело.

И, как цыплята из яйца,
Зелёным носиком из...

Рванула льды река надсадно,
Так рвут рубаху, жесточась,
Вздохнула вольно и отрадно,
Сверкнув змеисто, понеслась.

А ветер, тужась, за колена
Ловил беглянку силой льда,
Но кто хоть раз сбежал из плена,
Назад не хочет никогда.

Я не смогу всё бросить и уйти,
Не рассказав о том, что очень важно.
Ведь нам с тобой теперь не по пути,
Нас ждёт развод и ворох дел бумажных.

Я не скажу, что стало всё равно,
Чем ты живёшь с рассвета до рассвета.
И угощать не прочь тебя вином,
Хотя меня не просишь ты об этом.

Я не хочу сначала всё начать,
У нас двоих одной судьбы не будет...
Однако, кровь уж слишком горяча,
Начнётся день, конечно же, с прелюдий...

28.03.2018

«И крохотное сердечко
раскроется на ладони».

Садист? (маньяк?) разрезал, расколол,
на два кусочка, сердца половина, другая,
тоже неповинна, как тополь, уходящий в
даль, и след его, нам очень жаль, озёрное
начало, и конец, ах чуден миг его венец,
прейдёт опять? и пчёлки жало, не выколет
твоих/мне глаз, простонет ветер нам атас,
не умолкая, навсегда ни днём, ни ночью,
(ерунда), из слов и рифм, заполнит, (дейст-
во), раскрасит крик, его злодейство, (как
эхо отразиться вдруг...

Наверное не зря, змея шипит
Поднята голова, взгляд леденит
И не для красоты капюшон раскрыт
Пасть открыта и яд капает с клык