Предавать

Всегда мы вспоминаем тех героев,
Поэтов, музыкантов и певцов,
Которые наперекор порою
Всему и всем не пали в грязь лицом,
А заслонили, спели, доиграли
И даже дописали, наконец,
Всё то, за что их гнали и ругали,
За что несли терновый свой венец!
Мы любим тех, кто навсегда и сразу
Пленили нас духовной красотой,
Кто в жизни нас не предавал ни разу
И нёс свой крест как гений и святой!
Нас тянет к тем, кто свою страсть и слово
Вложил для нас в творение своё,
К кому приходит после...

Вся Русь кричит: -

Наказан будет Шендерович,
Столицу обманувший робич,
За то, что Русь предал Всея…
Москва, Иуду? Да, безродное,
С претензией на всенародное,
Взрастила гадкое дитя.

Русью, непризнанный сородич,
Под отчеством семит – изгоич,
С Отечеством моим, — на ты…
Русский народ, глотая слёзы,
Стыдя беспомощность березы,
Готовит кол ему, на вы…

Повторен случай Моисеев?
Нет, если тот библейский «гений»,
Был Фараоном уличён,
По простоте душевной медлил,
Четвертовать не...

Мы все предатели о, Господи, Тебя!
Ты всех предателей Своих безмерно любишь!
* * *
Прошу Тебя, прости меня, прости!
Прости мне то, что не прощают люди!
* * *
Прости мне то, что не прощают люди,
Что не прощают люди никогда!
* * *
Прости мне то, что не прощают люди:
Предательство, невежество и ложь!
* * *
Всю ложь вселенной Ты в Себя вмещаешь,
И остаёшься истиной Своей!
* * *
Я – самый жалкий Твой на свете представитель:
Прости меня и пощади меня!
* * *
Мне стыдно, Господи! Мне...

Ударил меня Ангел по губам,
И я забыл про всё, что знал и видел,
Кого любил или кого обидел,
Забыл, зачем вернулся, люди, к Вам!

И вот теперь в обличье человечьем
Кого и как смогу я убедить.
А впереди всего лишь Жизнь, а Вечность
Уже осталась где-то позади!

Вместе со всеми я стремлюсь куда-то,
Срываюсь вниз, болею и лечусь.
Небесных сфер весёлый завсегдатай
Теперь под Небом на Земле мечусь!

Вновь прохожу соблазны, искушенья,
Которые когда-то не прошёл.
Пусть «да» и «нет» были...

Настанет день, иссякнет ночь.
И не останется душой больных, несчастных,
А главное, не будет безучастных.
Никто не выпишет бумаг – ни в час рождения,
Ни в час ухода.
Акт смерти отменен,
и бюрократ больше не числится
В списках Природы.
И всё ж и в о е одухотворенно – в Новом мире,
Нет ни стекла, и ни бетона,
и зодчество деревьев и цветов,
озер, рек, гор и сердцу дорогих животных – наш образуют дом.
Мы дышим полной грудью,
Мы любим без вины, не предавая,
Не книги мы, а Небеса читаем...

Хоть и нескромен стих порою,
Но всё же вымолить я смог:
Твоё небесное виденье,
Я предаваться страсти мог.
Когда порою стих находит,
Неволею небес горя,
Моей рукой как будто водит...
В моей руке-твоя рука.

Скажи-ка, Дима ( Сын России! ),
так ты из наших... или нет?
А то — слушки ( Как жанр стихии! )
дают сомнительный ответ...,
где и фамилия..., и имя...,
то: Мендель..., а к нему, Давид,
в иной народности колымя,
рождают смуту: «Он же — жид!»...
Хотя..., признаться..., недалече,
в известно-маленькой стране,
на этот счёт, есть, как бы Вече
( И наяву ( ! ), а не во сне... ),
когда твоё происхождение
определяется ( Зараз! ),
а родословной «отклонение»,
здесь, не набор из общих фраз...

Иногда я вспоминаю,
То время, где с тобою наслаждались,
Когда ты мне сказала,
Такой счастливой умерла бы,
Себе заверял я,
Что мне ты самая родная,
Но почему то с тобою рядом,
Не видел я отрады,
Одиночество и боль,
Но все же то была любовь,
О которой вспоминаю вновь.

Можно привыкнуть так страдать,
Будто концу времен себя отдать,
Когда же мы решили,
Что счастья мы уже лишились,
Сказала, что останемся друзьями,
Был рад тому , готов признать я.

Не нужно было так меня бросать...

Может быть я твоя беда,
Может быть я разочарование,
Может я не любил никогда,
Может я здесь сейчас–признание.
Не хочу говорить громких слов,
Не хочу говорить фраз заученых.
Кто вообще знает что про любовь?
– Я люблю, этих слов измученных.
Сколько раз говорили себе
Про любовь,это чувство странное
Сколько раз предавались мольбе
Быть лишь в ней, это то–желанное.
Что же значат слова и чувства к ним
Что мы видим и что мы чувствуем
Я люблю, я любил, я наверно любим
Мы ее в себе...

Я озорной, немножко хулиган,
Совсем чуть-чуть, во мне кураж без злости.
Я знал немало, городов и стран,
Бродяга я, такие всюду — гости.

Люблю я волю, жизни своей больше,
В открытом поле, воздух чист и свеж.
Вдохнув его, скажу: - «Спасибо Боже!
Прости — Твоих, не оправдал надежд!»

Ты дал мне жизнь и с нею свою милость,
А я её, почти всю, быстро сжёг.
Сам виноват, во многом что случилось,
Шёл напролом, по первой из дорог.

Не усмирял, в себе нрав бесшабашный,
Не раз был бит, знал...