Появилася хандра

Будет утро, день и вечер,
В ночь откроет, дверь закат.
Будет трудно и вновь легче,
Счастье с горем, рядом спят.

Где-то раньше, где-то позже,
Будет так, как быть должно.
Меж страниц дней, счастье вложит,
Бог и греет мир оно.

Будут новые знакомства,
Будут старые друзья.
Будет радость и расстройство,
И суетность бытия.

Будет всяко, будет разно,
И все надо пережить.
Зря не злиться и напрасно,
Не хандрить и не грустить.

Будет утро, день и вечер,
В ночь откроет дверь закат.
И...

В море эмоций,
Нет карт и лоций.
Прав иль не прав:
Сдерживай нрав.

Не позволяй,
Чувствам за край,
Вылившись разом,
Смыть ум и разум.

Буйством цунами,
Чувства став нами,
Правя, разрушат,
Гневом нам души.

Иль другой крайностью:
В нас хандра вялостью,
Мир нам постылым,
Сделав, съест силы.

Пламень и лёд,
В людях живёт.
В чувстве умом,
К счастью идём....
Марковцев Ю.

Осень тихая, осень ранняя,
Всё прохладнее, с каждым новым днём.
В свежем воздухе, ожидание,
Зимы хОлода и печаль о том.

Птицы быстрое, унесёт крыло,
Лето жаркое, на юга с собой.
Чтобы вновь вернуть, в край родной тепло,
Возвратившись к нам, светлым днём весной.

Осень ранняя, в ней предчувствие,
Хмурых как хандра, затяжных дождей.
Когда в мире всё, мокро-грустное,
И не радует, утро серых дней.

Солнцем жаркое, лето красное,
Не сказав прощай, убежало прочь.
И нас ждёт теперь...

Автор: Аркадий А Эйдман

Задубел смородиновый куст
на ветру пронзительном и жгучем.
Небо в серо-чёрных мрачных тучах.
Под ногами - первых льдинок хруст.

На калине - ягода сладка.
Пламенеют сочные «рубины»,
и сгорают на «костре» калины
разные хандра, печаль, тоска.

Тихой печали, тонкий налёт,
Словно кислинка, лёгкая грусть.
Дождь то ли плачет, то ли поёт,
А ветер шепчет: - «И Бог с ним, и пусть»

Пусть он поплачет, на то он и дождь,
Чтобы лить слёзы и днём, и в ночи.
Чтобы стучать, как непрошенный гость,
Иль как хозяин, забывший ключи.

Ум понимает, а сердцу хандру,
С ритма сбивая, несёт дождя стук.
Я запотелость, с окошка сотру,
Тронет прохладой, она кожу рук.

Время ушло, не воротишь никак,
Явью не станет, забытая быль.
И я бесцельно...

-Что ж ты, дитятко моё, закручинилось?
Ай, да что ж оно с тобой запричинилось?!

Да садись-ко ты за стол, чаю вкусного,
Да с баранками попьём. Мысли грустные

Заедим вареньем свежим, куражовеньким,
А и встанешь ты совсем, совсем новеньким!

-Это же за рецепт? Делись тайною!
Послевкусие его необычайное!

-Никакого нет секрета в том, записывай:
И вари себе в моменты закислые!
Снимет всё хандру на раз, сбросит тягости,
От него всегда ты сможешь жить в радости:

Как варить ты...

(Акро)

О/чень грустно и печально,
С/лёзы с глаза не смахну.
Е/сть тоска, пришла нахально,
Н/ужно ждать опять весну.
Н/о пока шагает осень.
Я/ — поэт, её приму.
Я/—поэт, седая проседь.

Н/очь придёт, несёт луну.
О/чень мрачная хандра.
Ч/то ещё, мне спать пора.
Ь/

Потерянного времени мгновений,
Не возместить, не возвратить назад.
А под ногами жёлтый лист, осенний,
Опять ветра и снова листопад.

Опять ветра и снова непогода,
Опять дожди, мир зябкий и сырой.
Вниз тучей смотрит, серость небосвода,
Как-будто мир, под ним, ему чужой.

У октября, лицо дождём размыто,
Во взгляде сером, осени хандра.
На мир глядит, он сквозь дождинок сито,
И сумрак серый, в нём весь день с утра.

И вялый я, теряю зря минуты,
Их не заметив, в полудрёме дней.
В них...

Всё хорошо... всё как всегда.
Так отчего ж паршиво так и гадко.
Ведь жизнь моя почти прошла...
И нет причины волноваться.

Так отчего ж душа моя...
Скулит ночами зверем в клетке.
И воет ветер в проводах...
И стонет лист упавший с ветки.

Быть может это всё хандра...
А может просто... всё усталость.
Сжирает жизни суета...
Всё то... что мне ещё осталось.

Проходят дни... проходят ночи...
И моё время утекает.
Зима... весна... за летом осень...
Я никуда уже не успеваю.

Не...

У меня в душе забота,
Поселилась в ней хандра.
Ничего мне неохота,
Квелый — вялый я с утра.

Всё обрыдло, надоело,
Непоняток пруд-пруди.
Лето жизни отшумело,
И ждёт осень впереди.

Тела плоть поизносилась,
Больно нА ноги ступить.
Ум из детской мечты вырос,
Но не смог её забыть.

Но мир взрослый прагматичен,
И не верит он мечтам.
И наивный, стал я дичью,
В нём доверившись дельцам.

Ведь я миру, где деньгами,
Всё измерено — чужой.
Правит в нём расчёт умами,
А во мне — мечта...