Погон

«Идти ли мне в какой из городов
Иудиных?» - спросил Давид у Бога.
«Престол свободен, без обиняков
Груз власти неподъёмный в сто пудов
Прими Давид, когда не лежебока,

Иди в Хеврон - последовал ответ
Всевышнего – там все готовы
Жить в подчиненье нашем много лет.
Да охранит тебя от многих бед
Моя рука, не будь Я Иегова».

Пошёл туда Давид, он верил снам
Или иному способу контакта
С субстратом знанья, недоступным нам,
Подобным в заблуждениях кротам,
Гордящимся своею катарактой...

Я не могу привыкнуть к миру,
Он удивляет каждый раз.
Нас зазывает лето к пиру,
Уже идущее в запас.

Ночь, захмелев, всё поправляет
На шее лунный свой кулон.
А август звёзды обрывает,
С небесных голубых погон.

"Иисус взял Гай, предал заклятию,
С Гаваоном мир он заключил.
Ринулись глупцы в его объятия,
Отдали от города ключи" -

Думал Иерусалимский в ужасе
Царь (представлю - Адониседек),
Не скажу, чтоб отличался мужеством,
Но неглупый был он человек.

Для раздумий были основания:
«Гаваон - не жалкие Гаи.
Городков таких одно название
Много об их сути говорит

Мелкой до ничтожества, заносчивой,
Жадной до рублей и до погон,
Даже говорить о них не хочется,
Не в пример им будет Гаваон...

Ты не знала, я думаю, мама, сын пришел в этот мир без погон,
Что родила тогда Атамана, он уедет однажды на Дон!
Неврологией здесь верховодить, на врага свою сотню ведя,
На привалах в бессрочном походе, струны сердца стихом теребя.
Весь в рубцах от отчаянных схваток, положив за чужое – своё,
Честным будет, до злата непадок, привнеся красоту в бытиё.
Ты к нему снова в осень приедешь, погостишь, от забот отдохнешь,
Седину и морщины заметишь, об отставке шутя, намекнешь.
Что пора мол, сынок...

Мой отец был майором стройбата.
И, мне кажется, был им всегда.
Чуть осядешь – и снова куда-то –
в нумерованные города.

Знавший будни средмашевских строек,
и чернобыльский атомный дым,
и позор генеральских попоек,
где он фору бы дал молодым.

И не то, чтобы просто ухАрство –
что подумал, про то и сказать.
Было некое в этом бунтарство –
никому ничего не лизать.

И, пожалуй, не стоит стесняться –
он солдат - как служил, так и жил.
Разве что не умел прогибаться...

Нам трудно осознать, что такое война...
И это ясно-мы не воевали,
Но знаем мы, как содрогалася страна,
Как наши прадеды геройски погибали.

Отважно шли на честный бой,
Только вперёд - самоотверженно и смело,
Неистово крича «Ура!», оружие – перед собой...
Вот выстрел - бездыханно тело.

Земля, пропитанная кровью,
Стон каждого - России стон,
И матерей глаза, наполненные болью,
Глядят поверх заслуженных медалей и погон...

И, сплотившись, люди шли к победе,
Увы, не всем им суждено...

Я не знал живого Марковца
Я его увидел только мертвым,
Возле президентского дворца
Перед Грозным-градом пулей стертым.

Я снимал на видео фасады
Обожженных душ и лиц бойцов...
Где такие отольют награды,
Для таких ненужных храбрецов?

И c погон погибшего, срывая звезды,
Будто злое небо с глаз,
Мне боец их протянул кивая:
Вот возьми Вам от нас,

Не забудь эту грязь-дорогу
К смерти, в унавоженной глуши,
У него две дочки, все же
К Богу он отчаянно спешил.

У Минутки возле...

О! Как ты корчишься, в вельм'ожество играя.
Как ты кич'ишься тем, что знатен и богат.
И в этой алчности бездарно пребывая,
Своей душе ты этим сам готовишь ад.

Твои тщеславные пот'уги в лету канут,
Пройдут года, и миг нерадостный придёт,
И вместо титулов, погон, чинов да званий,
Тебе на плечи саван смерти упадёт.

Жалк'а судьба тех, кто по жизни шёл с тобою,
И тех, кого ты, как потомство, наплодил.
Хоть повязал ты их единою судьбою,
Стяжав богатства, тем их путь не освятил.

Они...

Хочешь мира - готовься к войне!
Эта истина век непреложна,
Хоть понять её вовсе несложно,
Что тогда в ней не нравилось мне?

Или может с советских времён,
Я страною своей не гордился?
Иль когда в институте учился,
Избежал я армейских погон?

В меня молотом вбил комсомол
Отвращенье ко всяческим блокам,
Говоря - ты не ястреб, а сокол,
Хотя был я лишь гол, как сокОл.

Двадцать третье тогда февраля
Власти праздиком не назначали,
Только в рупор с трибуны кричали,
Что священна родная...

Босоногим мальчишкой… я
от родителей — в небо уматывал…

В стратосфере курил втихаря.
И за нимфами в щелку
подсматривал…


Мать шептала отцу: он дитя…
Ты прости ему… эту малость…

Но суставы росли, хрустя…
И ответно — в кулак сжимались…


И наказанный — я рыгал…
слезы!… сопли!…
И на задворках
плющил камнем отцов портсигар…

До сих пор: и смешно, и горько.

____

Жизнь
водила по мне фрезой…
Здесь: начальники. Там: понятые.


Я топтал небеса кирзой.
Я стрелял...