Поезд на юг

Ну вот и всё, нам надо уезжать,
Закончился процесс леченья.
Осталось до вокзала добежать
И в поезд сесть без приключенья!

Пусть процветает Пятигорск без нас
В период зимний или летний.
Сюда все едут словно в первый раз,
А уезжают не в последний!

Здесь атмосфера прошлого жива,
Здесь Лермонтов жил и трудился.
Память о нём его пережила
И его дух здесь поселился!

Как жаль, что прошлое не изменить,
Но мы должны без всяких прений,
Из прошлого протянутую нить,
Принять для связи...

Между небом и этой землёй,
На смещении света и тени,
Небезгрешно прожили с тобой,
В стороне ото всех потрясений.
Как-то долгие годы сплелись,
Чья-то истина в водке тонула.
Потрясение главное – жизнь,
Словно поезд ночной промелькнула.
Время слишком неспешно течёт,
А душа перед кем-то повинна,
Но могильщика не потрясёт
Свежестроганая домовина.
Да и стоит ли всё о душе?
Домогает иная забота.
Если стала привычна уже
Невесёлая эта работа.

Так больно прощаться
Один на один.
Потом возвращаться
По ниткам седин
К распятию зала…
И дрожь оттого,
А что же я знала
Ещё про него?
Восторги оваций,
Каракули нот.
Зал без декораций
Как эшафот.
Казнить или миловать?
Слёз не сдержу.
Спасибо вам, милые,
Я ухожу.
Что было – то сплыло,
Но благодарю
И все-таки было,
Я вам говорю:
И ваше участье,
И наши дела,
И горькое счастье,
И песня была.
Раздольная сила,
Как речка текла.
И сердце лечила,
И душу рвала.
Плакучесть берёзы...

Верхняя полка... плацкартный вагон...
Колёс... ровный стук по рельсам.
Вот позади... опустевший перрон...
Впереди... ждёт меня неизвестность.

Еду в город... на карте которого нет...
Суета... надоела до чёртиков.
Там трамваи не ходят... троллейбусов нет...
Мне бы домик... с уютным двориком.

А мне бы просто... немного покоя...
Мне бы немного совсем... тишины.
Чистого неба над головою...
Да отключить бы... все мысли свои.

Ворох ненужных воспоминаний...
Следом плетётся... тенью...

Ночь спокойна,
звезда высока,
И еще далеко до рассвета.
До свиданья!
До встречи!
Пока!
Но за ветром не слышно ответа.
Проплывает огонь голубой,
Освещаются давние годы.
Может, броситься вслед за тобой,
Сколько воли и юной свободы!
Млечный путь, будто вечность, течет,
Не окончится, не перельется…
Этот поезд и завтра уйдет
И уже никогда не вернется.

Печка в синих изразцах,
За окном звезда светила.
На ручных твоих часах
Время за полночь пробило.
Холод где-то за плечом,
Ветер бродит по дорогам,
Разговоры ни о чем,
Разговор об очень многом.
Печка в синих изразцах,
Свет причудливый явился.
В коридорчике-сенцах
Кот приблудливый возился.
Мир рахристан и распят.
Мы песчинки – не перечим.
Слишком чутко люди спят,
Но не выбегут навстречу.
Печка в синих изразцах.
Вздрогнет стеночка от стука.
Отступают, будто страх,
Темень летняя и...

- Что ты кислый как будто от боли?
Переводишь дыханье едва...
- Да на час опоздал я на поезд!
- А горюешь, как будто на два.

Потерял я сна покой,
Где-то видно обронил.
И без отдыха, ночной,
Стал мне час теперь не мил.

Луна ярко в небесах,
Светит, тем меня тревожа.
Молоточком пульс в висках,
С луной рядом, тучи рожа.

За окном скрипят качели,
Тень, качается на них.
Вдали гор гряда и ели,
Мрачно, как в кошмарах злых.

Вскрикнул жалобно сигналом,
Проезжая грузовик.
Гудком поезд у вокзала,
На его ответил крик.

А потом вновь тишина,
Час ночной и нужно спать.
А я где-то покой сна,
Потеряв, не сплю...

Ты обо мне забудешь вскоре,
Как только солнце не взойдет.
Где горизонт омоет море,
Не встретят люди там восход...

Ты обо мне тогда забудешь,
Когда сумеешь ввысь взлететь,
И в лаве лед когда растаешь,
Мной перестанешь ты болеть...

Когда на свете каждый малый,
Будет любить со всей душой.
И поезд тихий, запоздалый
Будет спешить всегда домой…

Ненужной я тогда лишь стану,
Когда из мыслей удалишь.
И ластик не поможет плану,
И дымом мысль не задымишь…

Ты обо мне...

Мне нравится вести корабль на мель.
Мне нравятся пьянчуги-капитаны.
Когда командует командой хмель,
На мостике очнувшись утром рано.

Мне нравится Мальстрём-водоворот,
Стремящийся суда загнать в пучину…
Когда я мажу butter свой на brot,
То вспоминаю тех судов кончину…

Мне нравится, что я пока живой.
Всю жизнь на осень молча любовался.
Не рисковал в Гримпене головой,
С собакой Баскервилей я не дрался…

И Сounting Crows слушал я не зря,
Адама Дьюрица давнишний я поклонник…
Я не...