Плескать

Ну що тобі моє ім’я?
Воно, як вітер у пустелі,
Як плескіт хвиль, що б’ють у скелі,
Як місяць, що в ночі сія.

Воно залишить на листі
Лиш мертвий слід у подарунок,
Химерний напис-візерунок,
Забутих мов слова пусті.

Що в ньому? Давнє забуття
У хвилюванні днів бентежних,
Душі не буде вороття
До згадок ніжно-обережних.

Але в день смутку, у тиші,
Згадай його, мов «Алілуйя»;
Скажи: є пам’ять у душі,
Є в світі серце, де живу я…

Твой плеск, волна, навеет думы
О некогда прожитом, но живом.
Путях неведомых фортуны
И о судьбе, попавшей на излом.

А свежий ветер всколыхнет вдруг душу
И крики чаек болью зазвучат,
Шального сердца пульс нарушат
И чувства выплеснут назад.

Какое чудо знать - ты рядом,
Хотя в невидимой дали.
Меня все ищешь грустным взглядом,
Запретной, горестной любви.

Когда же шторм сметет преграды,
Воздвигнутые кем-то пред тобой,
И будет счастье нам наградой,
И будешь ты моей звездой...

Туманом схвачен стан реки,
Панбархат льда и платья шлейф,
Корона из торосов и веки
Бурлящих вод, а в объектив

Русалка смотрит. Представить
Трудно плеск чистых вод, завить
Косу реки и спрятать под шаль
Снегов, льдом речку мороз схватил!

Из дымки фиолетовой морозной,
Восходит солнце, оно, как бубен,
Или блин, не греет. Короткий
День, а синий вечер способен

Разбудить тревогу и печаль.
Уют домашний, дрова и печь
Огонь горит, дрова трещат,
А за стеной мороз трещит...

Когда бы, ангелами были мы,
Тогда бы, расправь ты крылья и лети…
Могли бы мы, ветер, метели обойти.
Могли бы мы, шторм и бурю развести.
А если птицей стать, никак,
Тогда, ну бабочкой, хотяб
И остаётся лишь просить…
У Бога, силою крылья одарить.
Но, ну просто, не дано ей высоко взлетать
А может? Может шелкопрядом стать.
Плести, плести, коль действует контракт.
Да ну всех к чёрту!
Все счастья и несчастия земли!
Хочу я чайкой крылья обрести!
Летать, плескаться по волнам,
Бывать везде...

Распахнула глаза свои настежь,
Чтоб доверчиво встретить свой день !
За открытость души часто платишь,
Но обида уйдёт, словно тень.

В танцах лихо себя раскрываешь,-
Где эмоций заждавшихся плеск,-
Как будто собой отражаешь
Бразильского праздника блеск.

Ты в прошлых жизнях, наверное,
Жила, где шумит океан.
Родригес, кому-то неверный,
Тебя увозил сквозь туман.

Вы плыли туда, где лишь скалы
И сахарно чистый песок.
Рассвет, изумительно алый,
На вас изливал свой...

Есть только дождь.
Есть только слёзы.
Есть только грусть в ночи.
И ветер завывает,
Он песню напевает,
Про безутешный плеск волны
Вдали от Глубины.

Дождь шевелит крыльями,
будто сама душа смеётся.
Громоздкие водостоки,
иерихонскими трубами,
тянутся-льются
к размытому вешнему устью,
где одинокий взгляд
заточен во времени
трёхмерной проекцией света.
Заплывший апрель
переминается
полураздетым
сумраком,
расщепляясь на ветер
и ветреность тротуаров.
Пространство, тающим облаком,
падает
в стекловидные лужи –
тихо, тихо,
будто шепчет в игольное ушко сам Бог;
и дождь, повсеместно,
резонирует
расстроенной арфой...

Зима заплакала ручьями,
ослепшая весенними лучами.
Метели, вьюги-все ушли.
Вновь синь плескается над нами,
тепло сливая вниз волнами;
Настали солнечные дни.

Поля покрылись полосами,
откинув белое татами;
Вздохнули легкие земли.
И птицы встрепенулись голосами,
разлив звучанье над лесами,
неся всем весточку весны.

Краса робеет, но шагами
пройдет, умытая дождями,
вскрывая чувство новизны,
и, как завещано веками,
вдохнет любовь под образами,
вторя велению души.

Никто уж не помнит, когда это было,
Немало времен утекло с той поры.
В пространстве небесном красавицы жили,
Три дружных Богини-сестры.
Летали они от планеты к планете,
Скользили меж звезд в небесах,
Резвясь, предавались занятиям этим,
Мелькали эфирные их телеса.
Понравилась им голубая планета,
Которую звали Землей.
Решили побольше узнать, и при этом
Скользнули в туман голубой.
Попали они в ледяную пещеру,
Изодраны в клочья тела,
А старшая вовсе в одну из расщелин
Рассеянной тенью...

Ночь швырнула свое покрывало,
В синей мгле утонул горизонт.
Никого... Только путник усталый
Бездорожьем куда-то идет.

Морок змеем ползет по оврагам,
Нагоняя зловещую жуть.
Это кто с запоздалой отвагой,
И куда - направляет свой путь?

Звезд на небе узор филигранный,
Тихий плеск родниковой воды…
И, похоже, самой Ариадной
Перепутаны нити судьбы.

Но душа, покаяньем объята,
Спотыкаясь, шагает сквозь ночь,
Чтоб распутать клубок этот клятый
И печали свои превозмочь.

От себя...