Петербуржцы старики

Ивы ветви к реке склонили,
здесь стояли когда-то вдвоем,
мы любовь свою здесь хранили,
а теперь здесь стоит просто дом.

Здесь детьми, мы играли в прятки
Целовались,девченками , тут,
здесь решали жизни загадки,
и сюда приводил дальный путь.

Но теперь от большой деревни,
старый домик, лишь у реки...,
и ворота, где песни пели,
зазывая невест женихи.

Я пришла, и взглянув на обитель,
давних лет, и махнув стариной....,
этот дом-мой старинный родитель,
не пройти мне тебя стороной...

Явила в мир меня судьба,
Но не дала покоя и тепла.
Проворней бога, видно, сатана -
Побежала черная по жизни полоса:
Утопила быт разливами греха,
Всосала в топь святые образа,
Растворились в душах сверху голоса.
Досталась дьяволу земная красота...
Наша с детства начинается глава.
Там все явилось раз и навсегда:
Сравненье встало во главу угла,
Разницу впитала чистая душа.
Закралась зависть – первая черта,
Родило зло, обиду и раба;
Над волей сила верх взяла…
Дел...

Помнишь, я когда-то сочинил
Для тебя одной стихотворенье.
В детстве я безумно полюбил –
Ты мне стала музой вдохновенья!

Милое и глупое дитя –
Ты не принимала строк неровных.
Надомной смеялась и шутя
Не имела помыслов любовных.

Но однажды, в старом шалаше
Мы с тобой весь день процеловались –
Чувства те, что были на душе
Нашею любовью оказались.

Смех конечно, детская любовь –
Кто её всерьёз воспринимает?
Только, сотни раз кричу я вновь –
Детская любовь не умирает!

И поверь...

Серые камни прижались друг к другу, забывшись в рассветной истоме.
Розовым шелком мерцает улыбка зари, умывающей лик
в горько -соленой воде, заполняющей чашу земного разлома.
Ветер порывисто дышит. Буек-поплавок встрепенулся. Старик,
метит трезубцем морские народы- вы в сети, а вы - на свободу.
Чайки орут, в ожидании хлеба насущного -рыб.
Вяло зевает поэт, закурив от свечи, воспевая красотку-природу.
Ангел смеется, снимая в восторге пред Солнцем свой нимб.

Медленно таяли звёзды во мгле ночной.
Тьма наступала решительно, неотвратимо.
Люди дрожали от страха, воняло войной.
Девять драконов летели над городом. Мимо.

Девять драконов, чья сила стихиям ровна,
Чья шкура прочней, чем доспехи из стали.
Их боялся король, их боялась страна.
Уже мёртвые в пропасть упали.

Вдруг куда-то луна испарилась с небес,
Городские дома задрожали.
Великанов толпа и Ярун - полубес
От кого-то куда-то бежали.

А хранитель ворот несговорчивый сфинкс,
Тот, что...

«До чего же мне все надоело! –
думал я, засыпая в ту ночь. –
И жена, что до смерти заела,
и беспутная дурочка дочь,
и сынок, потерявший работу,
и любовница с кучей проблем…
Да. Пожалуй, пора на охоту.
Я по ней стосковался совсем.
Неужели я завтра уеду
от работы, жены и детей,
по лосиному свежему следу
побегу я с собакой своей
и, увидев кормящую матку
с семидневным лосенком в кустах,
буду целиться долго в лопатку,
сжав «Сайгу»* свою в потных руках,
а потом, когда лес содрогнется...

Ветер. Снег глубокий. Степь укрыта мглой.
Путник одинокий средь стихии злой.
Ходит он по кругу. Сердце сжала боль.
Разыгралась вьюга - видимости - ноль.

Словно подкосило. Он не чует ног.
Вьюгой обессилен, до костей продрог.
Нет пути до дому. Замерзает он.
Холод, боль, истома, призывают сон.

Грезится, как в детстве санками возил
Хворост из лесочка по речному льду.
И, как по колено утопая в ил,
Карасей ловил он за селом в пруду.

Весело купалось с хлопцами в реке...

Возьму бумагу, краски
И нарисую дом.
Как в старой книжке, в сказке,
Живет Волшебник в нем.

Огонь пылает в печке.
Во сне мурлычет кот.
И белые колечки
Пускает дымоход.

В горшке - цветок герани.
Сундук стоит в углу.
Ковры из пестрой ткани -
На стенах, на полу.

Блестят в окошках стекла
И тикают часы.
Трава в саду намокла
От выпавшей росы.

А вот - и сам радушный
Хозяин на крыльце.
Веселый, добродушный,
С улыбкой на лице.

Старик седой и бодрый,
Хоть борода - до пят...

Был маленький оркестр сороковых,
На набережной белый парапет.
Где бескозырки в лентах голубых,
Где модницы наводят марафет.

Пыхтит натужно старый барабан
И нотные ключи открыли лист.
Гуляющих под вечер горожан
Игрою привлекает пианист.

Немного необычен этот джаз
И музыка уносит в глубину
С пюпитра дирижера пару фраз -
В задумчивую волжскую волну.

А маленький натруженный баркас
Лаптями отбивался от зари.
Конечно в этот вечер старый джаз -
Мой новый город снова повторит...

Ты злишься, что я не пишу
и может тебя позабыл,
а я еле-еле дышу-
лишь вспомню как ты отслужил:
как губы искусывал вкровь,
стонал в каплях пота дрожа-
да разве не вздрогнет кто вновь,
когда кровоточит душа?!.
Как дальше спокойно мне жить-
ведь ты на носилках лежал
и все умолял:"Дайте пить!"-
а сам от волненья дрожал,
И все же сорвался на крик:
"Верните мне ногу назад!"-
потом мне шепнул:"Ну старик!
Ведь ты же стал больше чем брат".
И я приподнес неспеша
туда где бы место ей быть...