Переплавленный

закат сползает
по стене дома напротив
оранжево-красным объятием

время как на ладони
переплавленное в струны
море нежности

Я прах, ничто, песка по ветру выдох,
Я собиратель горизонтов и закатов,
Мне пена из подножия Киприды
Смочила слог соленою заплатой.

Я стон тумана, переплавленный рассветом,
Я дегустатор дыма сентября,
Что канареечной звенит монетой,
И разбивается мелодикой огня.

Я беглое, потерянное лето,
Вечерних теней ржавая тропа,
Я отливаю черные куплеты,
Чтоб осветить их пылью серебра.

Я вдавлен в медь земли рукой Его,
В плевок небес, в початок плоти с кровью,
Что ищет человека своего...

На холодно-синем стекле воды
огненные поцелуи движений.

Молочно-снежные шапки гор
свисают суровым молчаньем.

Орлы кружатся в кристаллах воздуха,
нарезая следы
петлеобразных теней.

Хищные кошки, настороже,
прячутся в каменном логове.
Тем опаснее пляска людей
и грациознее возбуждение
каждого шага
церемонии посвящения.

Экстаз.

Окончание.

Гаснут костры.

Дым возносится духами
переплавленных чувств.

Тишина обретает законное
право звездным напутствием
страннику...

В глубинах сути
В спиралях воздуха упругих
В натиске пространства нераскрытых почек
В неподвижном Оке бытия
Томится полнодумье об Истоке…
Свернулися стихии и распрямились
Смешалися с огнем вода
И высекли искру преддверия…
Но прежде – глухая пустота
Прокладывает путь к Иному смыслу,
Где души пишут мелом
На темной материи Вселенной.
Другая карта Бытия
Чрез лайя центр* – воздушный вакуум
Толчком выбрасывает путь
Посредством нового рожденья.
Где сброшены иллюзий пустые оболочки...

зачерпни прохлады сосен
что дымятся синью
на полях
словно саван
укрывая вечный сон
созерцанья

здесь любовь
зари рубином
над полями
вьет гнездо

здесь влюблен
здесь переплавлен
каждый куст
клочок земли
в дуновение малинового веста

здесь окрестности
прокурены дождем
что душою в родниках берет начало
облаков печалью
светлой
подпоясаны в нежнейшую тоску

набери прохлады чайной
в свое сердце
тень в лесу
тебя проводит
наугад
до развилки песен млечных
звездопада...

«Как друзья повзрослели за лето!» -
Так я думал, встречая сентябрь.
Торопила к звонкам на рассветах
Стылой осени первая ярь.

Школьный двор золотился листвою,
Пахло краской от стареньких парт.
Пушкин бронзой сверкал формовою,
Лилось солнце с его бакенбард.

Переплавлен украденный Пушкин,
Постарели за лето друзья,
А на солнце блестят безделушки…
Да, и я - это вовсе не я…

Знаешь, милая,
лучшие ролевые игры –
это разлука.
Разлука –
это твоя душа, о которой,
можно только догадываться.
Спорим, милая,
наверняка, ты не знала, что в августе
в моем августе,
когда-то шел снег –
это та же душа,
засветилась вскользь,
тогда мне казалось, что она – облако.
А помнишь, мы пили на брудершафт
с полуденным ветром
на черноморских балконах,
от знакомства и до знакомства
в интерьерах конца
десятилетья
прошла одна тысяча восемьсот пять дней,
ты аккуратно их...

дьявольский orange закатного шара
рдеет над ухом огненной сферой,
раненой ласточкой бьется кривая
горизонтальной дали; примерно

на расстоянии – дланью подать –
тёмное море, волны-сирены,
тенью сиреневой пенная рать,
гребней сапфировых рваные вены.

месяц заточенный режет равнин
облачно-карих, небесно-дремучих,
сумрак прожаренный, и исполин
влажный утёс отливается тучей.

бег сатанинский плеяд и пожар
кедров кудрявых; с аллей-одиночек,
в алых следах поцелуев, скрижаль –
течь...