Пенный

Тихо ночью,светит месяц,лес торжественно трепещет,рябь по озеру бежит...
Красота , душа кричит!!!

Звезды светят и моргают,и тебя напоминают.
Ты одна моя звезда,полюби же и меня.

Будут феи нас будить пеньем самых лучших птиц.
Завтрак буду подавать, каждый день ,тебе в кровать и ласкать,ласкать,ласкать...

Я устрою много балов,пиршеств,разных карнавалов
Будем самой лучшей парой мы в истории всех балов !!!

Ради глаз твоих чудестных,я поймаю даже ветер
И Полярную Звезду для тебя я...

С собачьей нежность и лаской,
виляя весело хвостом,
встречаем мы Ваш светлый Праздник!
А лай оставим на потом… :)

Пускай мы – кобели, но всё же –
своих предпочитаем дам!
Родная, милая, дороже…
И за неё я всё отдам!

Станцуем мы «собачий» вальс…
И под луной споём мы звонко…
Весна, Любовь – сближают нас
Незримой нежной нитью тонкой!

Весна! Нас не сломил мороз!
Тюльпаны, гиацинты, розы -
Влюблённый пес цветочки нёс!
А на глазах блестели слёзы! :)

Жива, Романтика, Жива...

Сердце сильнее меня,
Мягче, добрее... Сильнее.
Сердце не станет пенять
Ночи, что стала темнее,
Солнцу, что светит не так,
Зимам, что студят снегами.
Просто стучит миру в такт,
То не спеша, то рывками.
Сердце умеет прощать,
Плакать, любить не жалея,
Веру в себя поддержать,
Если порою слабею.
Может развеять туман,
Тот, что я в бедах винила.
Сердце - умнее ума.
Черпаю в нем свою силу.

Песком сквозь пальцы ускользают дни,
Тончайшей струйкой, дни, недели годы,
И времени не избежать нам западни,
Не обмануть нам бизнес-план природы.

И только подойдя к черте вплотную,
Все словно через лупу видишь вдруг,
И ливня шум, что льет напрополую,
И зелень по весне укрывшей луг.

И ласковое по щеке прикосновенье,
Луча сквозь тучу летом на заре,
Десятое апреля - мамин день рождения
И белый фартук дочки в сентябре.

И вкус малины, запах свежий сена,
И щебетанье по утру в окно...

Ну, на что похожа смерть?
На трясину или на твердь?
На игру или на драку?
Или смерть подобна мраку?
Или шороху в ночи?
Или пороху в печи?
Или пению грузина?
Или запаху бензина?
Или золоту в руке?
Или рыбе на крюке?
Или замкнутому кругу?
Или каменному другу?
Или крови на мече?
Или птице на плече?

Вечерело,
И месяц худой над забором
Свисал новогодней игрушкой, а крыши
Клубились протекторной пылью, и город
На солнышке грелся — весенний и рыжий.

То, жмурясь, толпился у ржавых киосков,
Стократно размноженный в радужной пене,
То вдруг замирал, и, зимы отголоском,
Срывался воробышком на преступленье.

И тотчас, напыщенным сизым комочком,
Обхаживал узкий карниз и неловко
Взрывался тугой тополёвою почкой,
Смущённый и гордый весенней обновкой.

Неистово били челом протежёры...

Рукоплескал ему! - С успехом,
Вскрыла балакиревский смех,
В лице, известном, «кулинара»,
«Школа злословия», - полярной,
Культурный взволновала Свет,
TV концепцией, - изрядно,
Сартириконов потрепала,
Нервишки смехотворных звезд…

Один единственный, из всех,
Как Гражданин, на поле брани,
Изобразил профессионально,
Живой изысканный гротеск,
Чем проявил предмет отваги,
Услышали отрадный смех
Заткнутой, некогда, отваги…

Славяно-русской частью «дани»,
Им «собранной...

Вывернуть надо себя,
Так, наизнанку, всю душу,
Может тогда, кто услышит,
Может, поймёт кто меня.

Вены вскрывались, жизнь лИлась,
Пенно, спекаясь, ликуя,
В зеркале тёща молилась,
Злобно и, торжествуя.
Что, ты, там, друг, творишь-то,
И, на исходе жизни,
Вряд ли кого удивишь ты
Мыслью в стандарте призмы.

Загнанный в угол сам,
Тем бытия зараза,
Душит, рву волоса,
Бросить бы это сразу,
Жалко, и не могу,
Мёд пластилином липким,
Я, как в плену, в кругу
В тесте брожу ошибкой...

Мир замер в ожидании рассвета,
Туман клубится драпировкой пышной.
И в этом зачарованном затишье
Сплетенье тел и губ звучат сонетом.

Несмелый луч едва коснулся взором,
Разлив пьянящий сладостный напиток,
Небес лазурных развернулся свиток –
Любви минор сменяется мажором.

Еще лишь миг – туманные плотины
Взорвет аккорд страстей. Водоворотом
Их унесет, стремительным полетом,
Туда, где два становятся едины.

Вселенной мало, вечность слишком кратка.
В струящемся потоке...

И теперь, загнанная в угол, краем живой плоти и
вонзенной иглой сознания понимаешь –
как противен фрак и декольте на обочине пыльной дороги.
Как навязчиво выглядят одинокие пальмы и
как некстати всеобщее голосование, пискливое брюзжание и заносчивость.
Как отчаянно пульсирует в тебе
в другом увидеть отражение,
но оно лишь тускло мелькает и оседает пылью.
Вороватая крадучесть спешки и упреков скольжение.
Об асфальт, напрягаясь, трутся шины,
ершатся щетиной.
Взгляд на...