Печь

Печали крылами,
Накроет дорога.
И снова над нами,
Ни чёрта, ни Бога.

Судьба это враки,
Всё сами решали.
И снова во мраке,
Тоски и печали.

Как странно и чудно,
Всё в жизни сложилось.
По правилом трудно,
Без правил — немилость.

Не принял на веру,
И сам был не принят.
Всё правильно в меру,
А мера — на вырост.

Разбит и развенчан,
Лишь гордость в остатке,
А тень в спину шепчет:
-«Судьба — это враки»...
Марковцев Ю.

Печали есть повсюду...
Мне надоели жалобы;
Стихов слагать не буду...
О, мне иное жало бы!

Пчелиного больнее,
Змеиного колючее...
Чтоб ранило вернее,-
И холодило, жгучее.

Не яд, не смерть в нем будет;
Но, с лаской утаенною,
Оно, впиваясь,- будит,
Лишь будит душу сонную.

Чтобы душа дрожала
От счастия бессловного...
Хочу - святого жала,
Божественно-любовного.

Печать на губах.
Нет слова. Нет звука...
Замок на руках.
Нет взмаха. Нет стука...
Веревка в ногах.
Свободы нет. Мука...
Туман в головах.
Просвета нет. Жутко.
Отчаянья взмах -
Ты здесь на поруках.

Печали нет и радости нет тоже
Рутина дней - пили, тачай
Глядит из зеркала похожий
Мужчина – молодость прощай.

Седая прядь торчит спросонья
Одежка, так себе, не шик…
Когда-то модная болонья,
Невзрачный вроде бы мужик.

Но что-то есть во взгляде дружки,
Что так и тянет поболтать
И с благородным чаем кружка
Как у меня - не дать, не взять.

Ну что, браток, промчались годы?
Зашевелил губами, то ж.
Все было - радость и невзгоды
И детский, из ножовки нож.

А ручка, точно… в...

За деревней, у речушки,
Проживал мужик в избушке,
Жизнь его была не мёд,
Воз забот он в гору прёт,
Да печали гонит прочь,
Он в работе день и ночь,
Жить ему в нужде нельзя,
В тех сыночках радость вся,
У него их трое, в ряд,
Кушать мальчики хотят!
Год за годом так и шли,
Сыновья все подросли.
Вот женился старший сын,
Жизнь у сына без кручин,
Средний сын жену привёл
И работать стал, как вол!
Жёны тоже при делах,
Та работа им не в страх,
А потом они уж в поле,
Нет семье на отдых...

Домовой сидел у печки, и тихонечко вздыхал,
ведь хозяйка умирала, Бог ей свечку заказал...
Ведь старушке девяносто, без десятка будет век,
раньше шустрая старушка, вдруг слегла, как лунный свет...
Не вставала, не ходила, утонув в пуховой тьме,
годы тяжестью пригнули старое тело на одре...
Домовой сидел у печки, вспоминая жизнь ее,
как молодкой и женою на руках внесли ее,
а вот детишки звонко скачут по полам и на дворе,
а теперь уже старушка, но любит свет и чистоту,
так-же поддерживает...

Замело, наконец, замело…
Слякоть мерзкая тут же застыла,
Лист последний упал, мудрено
Приземлился на снег, и заныла
Осень поздняя - стукнул декабрь,
И объял Подмосковье морозом,
Через месяц заявит январь,
В Новогоднюю, Дедом Морозом!

А, пока, я на даче сижу,
Печь топлю, и пишу эти строки,
Через окна на речку гляжу,
И считаю карманные крохи…

Мысль рождается издалека:
Ручейком в русло реченьки входит,
Протекает пред мною река,
Обречённо от холода стонет…

Слегка пахнет...

«Не сотвори себе кумира.
Ни изваяний, ни столбов
Не ставьте у себя всем миром
С изображением богов

Иных чем Наше Превосходство,
Господь семитских всех племён.
(Служить другому – просто скотство
Хоть скотоводом ты рождён.)

Мои субботы соблюдайте,
Перетрудиться так легко,
Святые храмы посещайте,
Раз синагога далеко.

И если, люди, по уставам
Моим вы будете ходить,
Рядить и думать неустанно,
Заветы исполнять, хранить -

Я дам дожди вам в своё время,
Произрастания свои
Земля...

Вечер солнце закатилось,
И укрылось за горой...
Расскажу Вам, что случилось
Меж Иваном и женой.

Можно слушать без опаски
О коварстве и любви...
Это присказка - не сказка
Сказка будет впереди.

Во далеком государстве,
Что за тридевять земель,
Проживал в тоске и барстве
Одинокий старый Змей.

Жил людей, не обижая,
Не мешая никому...
О женитьбе все мечтал он -
Трудно стало одному.

Дом огромный он отгрохал,
Зазывал к себе невест,
Но повсюду слышал хохот...

Уж за полночь, пора бы лечь
Не думать более.
А все написанное - в печь,
В золу истории.

Ноябрь слёзный как апрель..
С такой охотою
Всю ночь по нервам бъёт капель
Минорной нотою.

Я ощущаю только грусть
От неизбежности.
Не по плечу, видать, тот груз
Обычной нежности.

И не излечится само -
Проблема вечная.
Да, не забыть бы про письмо -
И в печь его.