Париж у ног

Ночь жаркого лета.
Я пройдусь одна до проспекта,
Бриз чёрного моря,
Улиц шум и шелест прибоя.

Стук шпилек по камню,
Лунный блик словно вышит гладью.
Свет фонарей у причала
И без тебя я летним ветром стала…

Наш Париж, будто шёлк срывая
Вдаль летит, в мгновенье замирая.
В эту ночь мечты не в моей власти
И рвутся ввысь минуты нашей страсти.

Подъезжая к Петербургу, ещё с Пулковских высот
Открывается уснувший, сердцу милый, небосвод
В нём, как – будто отражаясь, заблистали фонари
Заскакали светофоры, и рекламные огни

Разлился огромный город, и манит к себе меня
Мимо, памятника Саше, к стеле, скорби и огня
Вот, стоит Ульянов « Ленин », нам указывавший путь
Дальше, нас встречает Жуков – вот уж русский, ничуть – чуть

Слева, справа, всё соборы – голубые купала
Где, для колокольных песен, не жалеют серебра
Непохожие...

…Как сердце жмёт, когда над осенью,
Хоть никогда не быть мне с ней.
Уносит лодкой восьмивёсельной
В затылок ниточку гусей!..

Т О С К А

Загляжусь ли на поезд с осенних откосов,
Забреду ли в осеннюю деревушку –
Будто душу высасывают насосом,
Будто тянет вытяжка или вьюшка,
Будто что-то случилось или случится –
Ниже горла высасывает ключицы.
Или ноет какая вина запущенная?
Или женщину мучил и вот наказание?
Сложишь песню – отпустит, а дальше – пуще.
Показали дорогу, да путь...

Малыш мой милый, ясная голубка,
Доверчивый хорошенький крепыш,
Держась ручонками за маменькину юбку,
Не знаешь ты про Лондон и Париж.

Не плачь, мой милый, славный медвежонок,
Набравшись силы, быстро подрастёшь,
И, сбросив оцепление пелёнок,
Всю радость жизни в сердце заберёшь!

Расти до звёзд! До маленькой планеты,
Где принц и роза алая живут,
Учись у них, запомни их заветы!
Таких, как ты, они с надеждой ждут.

Тонкость цвета, чуткость силуэта,
одухотворенный примитив,
резкость, острота икон портретных,
Модильяни и Париж,
Моди и Жаннетта…
Словно в руках скульптора
линий тишина и выразительность
сплетаются душой,
душа струится краской,
(там от Боттичелли, Пикассо, Сезанна)
человек – вот, что его интересует,
вот источник, вот природы месса.
И отверженному вторит винный зной,
дух гашиша, нищета бульваров,
мятежом на холст прессуя
тридцать шесть в посмертной маске,
миллиард и двести...

Скупой бесстыжий наблюдатель,
Скрывающий дальнейший путь –
День – сотрапезник и приятель,
Расщедрился ко мне чуть-чуть:
Позволил выпить чашку чая,
Вернул вчерашний долг с лихвой
И развалился, поучая,
На коврике передо мной.

- Не так! Не то! Не с той! Не надо!
Скромнее будь и всё придёт!
Не стой как столб под камнепадом,
Не лезь вслепую через брод!

- Конечно, День мой, как иначе…
Ты прав, не вечно длится май,
Но только девушка заплачет
Когда я ей скажу – прощай,
И друг мой...

Теней давно уже не держат-
Сдичали и бредут везде,
И морды подымают к нежной,
От них родившейся звезде...

Я нынче вышел на субботник,
А он закончился как раз-
Уже бессмысленный работник,
Но всеми чувствами горазд...

И так прошибло старикана-
Весь вечер радостный гляжу
Сквозь призму верного стакана-
Куда летит сей парашют...

Сойди божественное свойство,
Хотя бы-загляни во двор-
Берёзу я свалил,не бойся-
И пропил доски на забор!

А лучше-подадимся в поле,
Встречай,непаханый...

О, Франция – страна богов,
Погрязших в лености и чувствах,
Тебя я видеть не готов,
И чуждо мне твое искусство!

Блестящ и мрачен твой Париж,
Где музы трудятся уныло,
Король законов где престиж,
Где сердце чахлое остыло.

О, Франция, - страна-мираж,
Пустынных склепов очертанья,
Сонливых помыслов кураж
Хранит змея очарованья.

Твой Лувр – лоно чертежей,
Глухих к страданиям больного:
Из сотен ярких витражей,
Я бы избрал окно слепого.

О, Франция – страна полей,
Что как бы...

Когда испарившись, прольётся вода
На пляжи Харбора и Варны,
Тогда я очнусь, и отправлюсь туда,
Где стиль мой живёт лапидарный.

На площади римской, где ночью светло –
Джордано шагнёт с постамента;
Ватель улыбнётся мне из Фонтебло,
А Горький заманит в Соренто.

В Париже, где каждый кирпичик знаком,
Под ручку подхватят мамзели…
Сбегу, прикрывая глаза париком,
Таинственным Флоризелем.

Дель Джезу, суровый и мрачный аскет,
Мне скажет: «Не форма – звучанье!»
Служанка миледи подарит...

Ей идут все наряды неба в непостоянстве,
Серпантином из света осыпает заря...
Она спесью влечет - королей хулиганством -
Взглядов не замечая, но с любым говоря;

Все оттенки и формы облаков, в колебании
Между легкой вуалью и тяжелым манто,
Равноценно к лицу - рандеву и прощания:
Под сияющим солнцем, под раскрытым зонтом

К золотистому блонду - небо цвета топаза,
С аметистом полночным - розоватый янтарь,
Расшивают над ней звездной россыпи стразы
Визажист - время суток и стилист...