Осыпятся

Страсть, безумие и слабость составляют содержание любви диавольской.
Иоанн Сербский.

Любовь замужней женщины – великая вещь.
Женатым мужчинам такое и не снилось.
Оскар Уайльд.

Никогда мы не бываем счастливы,
наше счастье – это лишь молчание несчастья.
Ренар.

Осень (Прелюдия)

***
1.0
Вполне осмыслить Вашу утонченность
По-видимому, смертным не дано.
Загадочность, искусством увлеченность,
Страстей таинственных пьянящее вино…
Такой Вы видитесь мне в этот день осенний...

Дарите женщинам цветы,
Дарите счастье и вниманье,
Дарите женщинам мечты,
Дарите взглядом пониманье.

Дарите ей себя всего,
Без цели и без побужденья.
Дарите ласку и тепло,
И до, и после пробужденья.

Дарите женщинам цветы,
И осыпайте лепестками,
Дарите их от доброты,
Дарите разные и сами!

Дарите в радости и в горе,
Дарите с поводом и без,
Дарите даже если в ссоре,
Пусть даже принципам в разрез…

Дарите женщинам цветы,
Когда жара стоит, иль холод,
Дарите тем с кем вы на ты...

Сиреневая аура берёз,
Висит над лесом облаком
Прозрачным, срез
На коре, по ранам

Стекает сладкий сок,
Вода иль это слёзы недр
Земли. Смолою кедр
Заплачет, сосны сок -

Жёлтая живица. Янтарь -
Слеза смолы застывшая
В веках. Гранит хмарь
Сырости веками точит, шершавая

Ветров рука разрушит
Камни до песка, вода овал
Из острого угла шлифует
И вместо синих скал,

Темнеет каменная россыпь
Обвал, как часто провоцирует
Толчок из недр земли и осыпь,
Земля живая...

Мне не пишется, не слышится, не кается.
Время морем по ладони растекается.
Встает солнце, нежно улыбается.
Я поймать его хочу - не получается.

В сплетении слеза не омывается.
Творенья горем по крови осыпаются.
Полет к деве безмятежно обдувается.
Я созерцать волшебство прошу - не откликаются.

Нож в сердце, мне вонзая, ликуй, ты мой палач!
И кровью истекая, твою мне радость не унять,
Доволен ты собою? Подумал, что упала к ногам твоим рыдать,
Обиженной росою осыпал ядом, ты меня.

А я тебя простила, и знаешь ты за что!
Смогла, переступила, и лучшее хранила…
Но нет цены любви у палача, не ищет он во мне добра,
Лукаво подбирает слова острей ножа, опять мне их вонзая,


Довольно улыбаясь, как Бог.... судил меня….
Кому же из нас легче?
Не жертва я твоя, казнить меня не...

Почему вышло так, что любви километры
Те, что раньше мы меряли грустью разлук
В одночасье вдруг стали осыпаны пеплом
Пеплом нашей надежды и горестью мук

Нам с тобой расстоянья не были помехой
И мы знали всегда, что мы рядом, вдвоем
Мы летели друг к другу порывистым ветром
Мы летели друг к другу забыв обо всём

В эти ночи коротких разлук, разговоры
Мы часами вели раскалив телефон
И бывало вели мы до хрипоты споры
Но всегда оставались с тобою вдвоём

Нынче часто до слез эти дни...

Каменистая поверхность метастазов говорила о
многом, объективно, пижма желтела на фоне
сине-голубого цикория, осы наседали, на созре-
вшие кисти винограда, (отрада в этом, или в том),
благо, что их «гнездо» находилось в трубе лежа-
щей неподалёку, всё пофигу, насвая давала тот
необходимый импульс пете, заполнения секвес-
тров, своей жижей, слюной, (сиквел, вел его по
пустыне своих заблуждений, поиска истины), так
казалось, мифы и миражи заполняли пространство
реальности, эйфория...

Твои розы, цвета тёмной вишни
К сердцу, я, так сильно прижимала,
Все слова, слова любви - излишни,
Лишь шипы, по сердцу, колким жалом

Пишут имя, остриём печали...
В сером небе солнце еле билось, 
Бледной вспышкой освещая дали,
А с ветвей, тяжёлых, осыпалась,
Эта осень, винно-красной вишней,
Все слова, слова любви - излишни...
Сколько этой осени осталось...?

Знаешь, в сердце, не любовь и чувства,
Знаешь, сердце не искрит лучами,
В сердце - слов холодное искусство,
В сердце шип...

Оля
Я пред тобой виноват
Думал я о других
Уж осыпался листопад
Лет золотых моих

Всё уж в прошлом
Не быть куражу
И утихли буйства в душе
Я приду к тебе и скажу
Что люблю
И давно уже...

Что я был
Как мальчишка, глуп
Испугался злого отца

Что не съел тогда соли пуд
И не видел дорогам конца

Нынче всё.
Рассеялся дым
И дороги уперлись в тупик
Мне не только не быть молодым
Без тебя мне никак не жить

Я приду к тебе
Повинюсь
Ты прости меня, приласкай

Дай причал моему...

Нет, я конечно не волшебник.

Мой инструмент и мой кумир,

Не чаша, череп, или требник,

А шар хрустальный - палантир



И в нём отважно отвергая

Гербы, девизы, имена,

Я постепенно прозреваю

Совсем иные времена.



Над замком лунный свет струится.

Плывёт над миром без границ.

И отражается в бойницах,

Как бы на дне пустых глазниц.



Опущен мост, врата открыты,

И в лунном свете виден мне,

Людьми и вечностью забытый,

Прекрасный рыцарь на коне...