Осыпятся

Илья Муромец с Алёшей (из поповичей пацан)
Шли однажды ближе к ночи. Им навстречу Д*Артаньян.

Что они не поделили, некого уже спросить,
Но французов не любили со времён святой Руси.

Очень уж они галантны и спесивы, спасу нет.
Из всех слов приличных матом - бля-манже и минуэт.

В Мухосранске иль в Париже - не про это разговор -
Выходил в поддёвке нижней богатырь на скотный двор,

А там этот Д*Артаньяшка, извертелся точно шкет,
При банте в цветной рубашке исполняет минуэт.

Шлёт...

Там, высоко, где мир совсем другой.
Где солнца луч в просторе неба тает.
И радуга своей цветной дугой
Потоки брызг на землю осыпает;

Там высоко живет моя мечта.
Далекая. Никак не дотянуться!
Подпустит ближе…Вот уже в руках!
Нет! Суждено опять мне обмануться.

Я поняла: всегда ей быть мечтой.
Несбыточной, и потому желанной.
Она, как огонек в лесу ночном,
Ведет меня по жизни неустанно.

И я решила: пусть она живет!
(Пока мечта живет, мы с нею живы).
И на распутьи жизненных дорог...

Восходит ночь.
Лежу в траве, отравленной свинцом луны,
и слушаю реки седую повесть.
Виски осыпав млеком звездопада,
и прикасаясь к пустоте вселенной
покрытой инеем щекой,
срываю голос об молчанье сердца.
И мне доступен ветер этих мест,
и теплое дыхание в груди
ночной пустыни.
Объятья неба, шерстяная смоль,
укравшие цветок святой с ладоней
новорожденной тающей весны,
все призрачней, прозрачней и тесней.
Горит огонь вдали –
то странника светляк.
Ночь будет длинной,
смерть...

Грусть листопада
Лепестковая осыпь
Роз пурпурных-

Для тебя ли песенки я пела,
Для тебя ли всполохом мечты,
Стаей журавлиною задела
Краешек душевной красоты.

Видишь ли небес седые очи,
Слышишь ли томление себя...
Запахи ночные растревожив,
Выйдешь ли на тропы Бытия.

И луна, безмолвное светило,
Выйдет ли тропинку провожать
К зорям, поднимая твои крыла
В осени зовущий листопад.

Пеплом осыпаясь грусть увянет,
Отгорев, укроется в дожди.
Солнце над тобою мир воспрянет
Летом бабьим нежные шаги.

Для тебя ли песенки я пела,
Для...

На стенах отблески пылающих свечей
Рисуют образы танцующих людей,
Под звуки «классики», подняв бокал вина,
Я с наслаждением смотрю в твои глаза.
Они подобны океану в мире грез:
В него попав, уносит прочь от берегов,
Уже готов смириться со своей судьбой,
Но утонуть любовь не даст, она с тобой.
От хмеля чуточку кружится голова,
Но опьянен я от любви, не от вина,
Боюсь, меня ты вдруг неправильно поймешь,
Возьмешь пальто и в темноту ночи уйдешь.
- Иди ко мне, - пронзил твой голос тишину...

Дрожь волною прошла по спине приоткрытой,
Я с тобою, как будто, дышать перестал,
Мое тело руками ласкаешь игриво,
Язычком прикасаясь, чтоб я застонал.

Наши пальцы сплетутся в едином порыве,
Разум будет любовной закрыт пеленой,
Две души пребывают в таинственном мире,
Наконец встретившись со своею мечтой.

Поцелуй своим пламенем губы опалит,
Я почувствую страстность ладоней твоих,
Напряженную грудь возбужденно ласкаю
И тону в твоих ярких глазах голубых.

Эта ночь нам подарит...

Капля в небе задержалась,
Растянулась, замерла.
Время плавно затянулось,
Ты на встречу не пришла.

В темном парке стало тихо,
Листьев шорох не слыхать.
Не судьба,сегодня значит,
Скромный вечер провожать.

И побрел я по дорожке,
Сквозь сиреневый туман.
Темнотища,как нарочно,
Спотыкаюсь,словно пьян.

Мне не холодно, не жарко,
Всплыл мотивчик заводной.
Осветила путь мне ярко,
Я обрадован луной.

Зашумели ветви клена,
И осыпало листвой.
Не увидела Матрена,
Моей встречи с...

По природе пришедшего возраста,
по призыву аккордов и пения,
не имея ни слуха, ни голоса,
ослабевший от жажды хотения,

к инструментам из струнной коллекции
(напугали объемом ударные)
я, магнитом любовной инфекции,
был притянут за нити фибральные.

Ах, гармония! Формы округлые!
Всем изделиям свойственна талия;
шеи длинные, нежные, смуглые
и пригожие для осязания;

струны жесткие, медные, стервою
голосили, холодные, строгие...
Но одно, с ненастроенной первою,
мне понравилось...

Одинокой волчицей ласково звал,
Приручал, и родным стал сучий язык.
Изменил... Не скулила. Бросок. Оскал.
С маху в милое сердце вонзила клык.
Не убить, удержаться б, да клык - кинжал!
Волчья верность и хватка - тут до конца!
Как убила - тАк выла, что мир дрожал,
На тропу осыпалась со звёзд пыльца.
А теперь: смерть учую - туда стремглав!
Позабыты инстинкты, природы зов.
Да от шалой волчицы - хвосты поджав
Убегают и своры ретивых псов...
Не уйти мне от боли, лютой тоски...