Оголтело

Снег в лицо бросался оголтело
Губы примерзали к банке с пивом
И сигаретным дымом затянувшись смело
Окурок в урну бросила.И снова мимо
Я стою на людной остановке
В сумрак вглядываясь тщательно
Поджимая губки,хмуря бровки,
Очередной окурок топчу старательно
ЖДу тебя.Ну где ты?
Звонок телефонный.Ты едешь.
Везя с собою. свои секреты.
Меня, замерзшую, встретишь.

Как мы умеем оголтело
Свой выставлять невзрачный лик,
Прикрывши зябленькое тело
В одежды собственных обид …

Вьюга дикая, оголтелая,
Замети следы осень-матушки,
Слякоть застуди мягкотелую,
Снежным веером, сыпля на́ душу.

Стосковалася по зиме она,
По морозецу разрумяному,
По саням лихим, да по таинам,
Что белилом дней в иней спаяны.

Пошуми с чуток, опрокинь снега.
И в глухую степь уноси себя,
Дай нам радости встретить холода,
С ясным солнышком на узорах льда.

Бился ливень в окна оголтелый,
Трелью барабаня о карниз,
Морщась, высь небесная густела,
Громовые залпы прорвались.

Я к стеклу прильнул сухой ладонью,
И дождливый шепот произнес:
“Посмотри во мне какая воля,
Ей срывать бы с неба гроздья звезд.

Я стихия, неподвластная стихия,
Преклонитесь мощи штормовой,
Покоритесь первобытной силе,
Не шутите смельчаки со мной”

Ей в ответ учтиво я промолвил,
Не тая, как есть, в размах душой:
“Не беснуйся ярая, я помню,
Носит ветры кто из...

В оглотелой толпе средь прохожих,
В толкотне суеты городской.
Брёл бесплотный, без плоти и кожи,
Призрак счастья, по яви Земной.

Не заметив, его сквозь, шли люди,
Вслед за блеском, златого тельца.
Шли ведомые волей их судеб,
В смерть не веря свою до конца.

В этом мире на тлен обречённых,
Лишь наживы дух, смерти не знал.
И распятый, смотрел Бог с иконы,
Как всем правит во всём капитал.

Люди слепли от золота блеска,
Заглушал, совесть в них звон монет.
На планете их, дьявола...

Ошалела, беда, ошалела…

И хозяйкою в дом ворвалась,

Оголтело, вошла… оголтело…

Насмехаясь, по душам прошлась.



По крупицам чужое ты счастье

Собрала и сложила в подол.

Раскидав, заменила ненастьем,

И накрыла отравою стол…



Упиваясь людскою слезою,

На рассвете покинула дом.

И пошли за тобой чередою

Души страждущих в горе своем.



И печалью их цепь провожая,

Жизнь тоскливо рыдала вослед.

Не сдаваясь, но уже погибая,

Кто остался – закрывала от...

Он был жалок, убог, печален.

Часто кашлял и шмыгал носом.

"Дурачок" — ему вслед шептали

Все подряд, и глядели косо.

Делал вид, что не обижался,

Был приветлив, учтив, радушен.

Притворялся, и улыбался,

Пропуская смешки сквозь уши.

"Смейтесь! — мыслил. — Смотрите сверху!

Я вас выше! Уж я-то знаю!

Ваш удел — мерить вашей меркой!

И за это я вас прощаю!"

Он бродил, незаметной мышкой,

В переулках, где меньше шума,

Спрятан в серенькое пальтишко,

Весь утоплен...

Я бегу в никуда,
Оголтело и оторопело.
Вот беда,
А душа ведь хотела
Породниться со мной навсегда.

Совершенно немыслим речной кавардак.
Доннам-рыбкам плясуньям теченье - пустяк.

В вечном ритме снуют взад-вперед оголтело,
Mеж границами рек проплывая умело.

Старый лоцман завидует этой артели,
Огибают мысок, не садятся на мели.

Чешуей серебристой сверкая в ночи
До Луны меня, рыба, играя домчи!

Нет ответа,
плавник гладь воды разрезает
Мой немой капитан за Луной уплывает…

Я жгу листки своих блокнотов...
Они сгорают без следа,
но из огня мне шепчут что-то,
на крик срываясь иногда.
Ну, вот листок: на нем пометки,
что второпях писал давно,
о напрочь сгинувшей разведке,
ушедшей в ночь под Ведено.
Тому уже три года с гаком,
но дело в людях, не в годах...
Их помнят матери, оплакав,
в далеких русских городах,
да этот листик из блокнота,
что предаю теперь огню.
Другим же помнить неохота -
так я ведь их и не виню...
Я просто жгу свои...