Общем-то

Уж если так случилось- уходи!
Держать не стану. Сердцу не прикажешь.
О нашем общем, красочном пути
Родным своим ты в старости расскажешь.
Все вспомнишь: встречи под луной,
Мои глаза, мой смех, улыбку, руки...
Нежданно станет холодно весной,
И умереть захочется от скуки.
Еще ты вспомнишь о моих слезах,
Что делал больно, глупо улыбаясь,
О проведенных не со мной ночах,
О том как исчезал ты, не прощаясь.
Иди! Лети! Меня ты не забудешь!
И мне тебя не трудно отпустить.
Беда не в том...

Кто он - людям точно неизвестно,
Но всегда: при свете иль во мгле,
Сидя в канцелярии небесной
Он вершит погоду на земле.

Где-то вдруг поддаст побольше жару,
Снегопад куда-нибудь пошлёт,
В общем, по всему земному шару
Размещает зной и гололёд.

Ветру повелел: пусть тучи гонит,
За работой ревностно следя,
Ведь давно в таком-то регионе,
Все страдают очень без дождя.

Сделав росчерк молниевым блеском,
Обладатель высшего поста
С грохотом печать поставил веско
В уголке...

Немного грусти

От пустынных песков перемен,

Немного творчества

От пущенного вспять.

И нечего больше терять,

Можно свободно вздохнуть –

В общем, всего по чуть-чуть…

В зоопарке серый крыс
В дверке дырочку прогрыз.
Был бы крыс не очень крупный,
Грыз бы корки, сыр и крупы.

В общем, все в округе грызли:
Волки, зайцы, лисы, гризли,
Крокодилы, лоси, туры.
Даже овцы грызли, дуры.
Грызли всё, что в рот попало:
Дверки, прутья, рельсы, шпалы,
Двух коал и банку колы,
Три экскурсии из школы,
Пять киосков, полных снеди,
Семь пластмассовых медведей,
Килограмм соленых килек,
Туфель шесть и восемь шпилек,
Кучу тряпок, гору шишек,
От бутылок двадцать...

сижу я дома пью кефир
уткнувшись тупо в ящик
выходят новости в эфир
меня от них уже таращит

опять когото застрелили
взорвали нахрен и сожли
там Путин жжёт в прямом эфире
а в женской бане х#й нашли

сижу, гляжу, охереваю
и вот понять я немогу
в какой стране я проживаю
и как всё это выношу

убийства, срань и наркота
бухлище, СПИД и гопота
всё напрягает и пугает
но ничего не помогает

как государство не боролось
но сделать в общем не смогло
всё, чтоб в стране переменилось...

Жил в деревне Елово дядя Лёша Седов,
И считалось, что лучшим сельским старостой был.
Днём и ночью он людям помочь был готов.
Своё дело он знал и любил.

Из столицы в деревню припёрлись войска.
Командир их сказал: - «За едой».
- «Вам что нечего кушать? Какая тоска!
Что ж, продам вам зерно и поеду с тобой.

Надо будет взглянуть, что случилось у вас.
Слышал я – у нас новый король.
Почему он на зиму еду не запас?
Что не тянет на сложную роль?

Почему все пешком? Что случилось с конями...

Как легко в разговоре с другом
Ты «амебой» назвал жену…
Как жилось тебе очень туго,
Как любил ты все время не ту…

Ты себя называешь «мужчина»!
Что ты сделал в своей семье?
За отсутствие - чуть корила,
И за запах чужой на белье…

Дочке 20, другой уж восемь,
Только все одно на уме:
В жизни не наступила осень,
Я могу, я еще в седле!

В общем, неблагодарна идея
Дядю так укорять за страсть,
Только если грешна затея,
Постарайся в глазах не пасть.

Я давно научила плавать,
Что другие топят в вине.
И теперь оно, нагловатое,
Намекает, как надо жить мне.

Не смешно, ведь оно - просто горе.
Ну откуда про жизнь-то знать?
А оно говорит: «Я – другое,
Между прочим, умею летать!

Наслаждаться и … плакать от счастья,
И смеяться, шутить невпопад.
Равнодушие и безучастье
Простирает дорогу в ад!

А по свету – к кому приклеюсь,
Могу до смерти заморить...
Но само … я еще надеюсь,
Имя все-таки изменить».

В общем, горе мое размышляло...

Жила-была семья, в ней родились две девчонки,
Чистокровные сестрёнки, в общем, то и не двойня.
Была счастлива родня, складно стряпали пелёнки
И ночные распашонки, всё по делу, на круги своя…

Сплывало время и не зря, играли трепетно ручонки,
Слёзы детские сочили - в усладу, радуя и норовя.
Всюду правилась игра, в холе детские игрушки -
От макаки до свинушки, полный дом, наверняка…

Миром полон особняк, сим и встретят на пороге,
И, как водиться в народе, ублажат, на всякий смак...

Кто умный – в гору не пойдет.
Кто умный – гору обойдет.
А мы (ну просто смех!)
ведем себя, как дураки.
В обход нам ехать не с руки.
Зажав баранки в кулаки,
зачем-то рвемся вверх.

Вся наша жизнь – безумный кросс.
Чуть занесло – и под откос.
И черный дым из-под колес
на каждом вираже.
И тормозных колодок визг.
Все время вверх. Ни метра вниз.
Про то, какой же будет приз,
не думаем уже.

Мы рвемся вверх,
скользя покрышками по льдам.
Сбоят сердца,
и не хватает дыха…
Но узок путь...