Обочина

«Мне не по кайфу входить в Каноссу»
Каносса, принимала партайгеноссе?
Бури хлам, свой рэп бит отдам, за кус-
ок сыра, (ворона на сосне голосила,
или лиса выла, как белуга), летела и
в неё «уга», с правой ноги, лапы, при-
вет типа твой или папы, ……бум,…. ка-
ламбура ум, битос, (пустоты) тост, чи-
тос, (чипса день) правды, откров-
ение лжи, истины обман, лень, сменит
охоту……е…т тебя, заполучи и ты квоту,
радуйся, (не тужи), угрюмости посыл
нарезал резьбу, сбивал, (слыл), ц….,
как...

И опять, и опять в мире стужа,
И опять, и опять холода.
И снежинок рой медленно кружит,
И льдом скована в реках вода.

В городах грязный снег у обочины,
Грязь и шум, с людьми рядом всегда.
Днём и ночью они озабочены,
Не пугают их стуж холода.

Мир забыл величавость безмолвия,
Тишины несуетной покой.
Где лишь ветер не знает спокойствия,
Но при этом, не врёт его вой.

И напрасно пытается стужа,
Людей холодом с улиц прогнать.
Чтобы жить, им покой в душе нужен,
Но должны они телом...

Упадёт слеза горючая,
Ох как тяжко в час потерь.
Ах зачем судьба ты случаем,
Распахнула в тоску дверь.

У дороги на обочине,
Клён весь в инее седой.
Все дела давно закончены,
Пролетел день трудовой.

Ломит спину от работы,
День тяжёлый был опять.
Хлеб насущий трудом-пОтом,
Себе должен добывать.

Но не то беда, приучен,
С юнных лет я жить трудом.
Беда то, что тоски тучи,
В сердце прячутся моём.

Но я горд, слезе горючей,
Я кипеть в глазах не дам.
Ждать не стану доли лучшей...

(последнему поэту)

Век пластика и стали, и бетона, компьюте-
ра, всеобщего закона,……………
здесь стона космоса мечты, что обобщит
посылы и тревоги, и разума фантазии и «сто-
ги», что у обочины стоят, луга обкошены, всё
вряд, и ждут, потребности, нужда, всё вып-
равит, разложит,……и расставит, по полкам
стих и рифмы правит, а под забором кость
всё гложет, пиит последний пастернак или
есенина начинка, стихов его завет (картин-
ка), и понт, и небо, и парнас, отечество гом-
ера, квас...

Никто — ни в чём не виноват,
Всё просто — просто так сложилось.
Так отчего ж, туманя взгляд,
Слеза — из глаз твоих скатилась.

Ты из себя, грусть отпусти,
Дай ей, в слезинке слиться с солью.
Себя и мир за всё прости,
И перестань — жить дальше болью.

Так мир устроен — у дорог,
С боков — в обочине крапива.
Простивших всех — прощает Бог,
Ты верь — и будешь ты счастливой.

Остановись — и оглянись,
И ты поймёшь — ты счастье знала.
Не всё так плохо, просто жизнь,
Тебя, немножко...

Звёздный вечер с тобой, невзначай,
нам свиданье с мольбою пророчит.
Ты меня иногда вспоминай,
в эти зимние, тёмные ночи!

Загадай на прощанье любовь,
и вдыхай её с новою силой.
Пусть нам плещет с весною, прибой,
в этой «хляби» печально-унылой!

Скоро снова растают снега,
«отбушуют» метели шальные.
И в твоих воплощённых глазах,
я увижу огни молодые!

Пусть ложится небесная даль,
возле лунных, опальных обочин.
Ты меня иногда вспоминай,
в эти зимние, тёмные ночи!

март 2012...

…молодеет старость – с каждым днём
путь морщин короче – без извилин
топает по трассе – гражданин…
…на обочине – лохматый филин
пушит пёрышки – лесной обед
из воробышков – с рябой осины
видны колышки – последний след
вечно молодого – гражданина…
…тешит радость лета – знойным днём
под дождём гремучим – в шумном ливне
прозвучала песня – шепотком
о любви – на ушко – очень дивно?!

11. 07. 17

Беды Русь! Последние годы не покидают…
Россияне сильно от них сейчас страдают!
Толи прогрешились мы все перед Богом,
Толи пошли, совсем не той мы дорогой.
Забыв за святость и честь людскую!
Накликав на Русь! Всю нечисть мирскую…
То в Крыму монстры… ливнем пролились,
Машины как домино на дорогах сложились.
Вчера огненные монстры в Ростове бесились…
Сто семь строений в пепел превратились!
Если так и далее будет продолжаться…
Будем по-прежнему все притворяться.
Мол, в России духовность...

Опять дни чем-то укорочены,
А ночи стали вновь длинней.
Трава вновь жухнет у обочины,
Истосковавшись без дождей.

Венчает август-месяц лето,
Последним приступом жары.
Он полон солнечного света,
В нём лета жаркого плоды.

Ещё немножко и к нам осень,
Придёт в вуали из дождей.
Прощаясь до весны, попросит,
Их не забыть, клин журавлей.

Последним поцелуем зноя,
Смог август высушить поля.
И просит влаги всё живое,
Иссохлась, в трещинах земля.

Из века в век в сезонах смене,
Земной...

Запах сырой земли,
серая пустошь тумана,
ветер ноет вдали,
словно старая рана.

Мглистая вязь ноября
тянется в дымку обочин,
жухлой соломой горят
призраки тающей ночи.

Тусклый мертвенный свет
в сердце
навязчивым гостем,
и подпирает рассвет
крест на осеннем погосте.