Объятия

- Однако дочь царя
- Красивее Венеры:
- Прекрасна, как заря,
- Хорошие манеры!

- Давайте почитать
- Психею, как Венеру!
Простой народ и знать
Венере портят нервы.

Богиня в гневе: «Ложь
- Разносят люди всуе,
- Как будто в сердце нож,
- Я всё перетасую!"

Страшна Венеры месть
И ярости лавина,
Слова богини – жесть:
- Не всё тебе малина!

- Отравленной стрелой
- Убей, сынок, Психею!
- Не то я стану злой,
- Кругом вражду посею!

Амур кивает: «Да!»
Но сам влюбился - Боже...

Жара отпустила объятия,
Прохлада спустилася с гор,
Лавандовый запах повсюду
Менял восприятия узор.
Стремится к закату светило,
Багрянцем раскрашена даль,
На бреге на камне девица
Запела, укутавшись в шаль.
В глазах, приоткрытых, волнение,
И кротость, и доли испуг,
Кому понесло песнь течение?
И кто тот таинственный друг?
На бреге, что против, мальчишка
Поймал песни льющейся нить,
Одним быстротечным движеньем
Ступил чрез скалистый обрыв.
А воды в том месте опасны,
(Скольких бог...

Пролетела осень! Скрылась за горой
И зима красавица заняла свой трон!
К нам на Дон вернулась, как к себе домой…
Льдом берега сковала с обеих уж сторон.
Но красавец Батюшка не поддаётся ей…
Воды свои тихие… несёт он побыстрей!
Чтоб зима красавица не взяла в объятия,
Выполняя зимние свои мероприятия.

Не сдаётся наш Дон родной!
Изо всех сил борется с зимой…
Уступать зимушке не желает!
Воды нести, свои продолжает.
Несёт он льдины, - их ломает!
Становиться Дон не желает…
Хотя красавица матушка зима!
Берёт в объятия Дон с полна.
Закоски все здесь заковала!
Рыбакам приют, в закосках дала…
Сидят сутками рыбаки на льду,
Не обращая ни на какую беду.
Бывает кто-то там нырнёт
И домой ни с чем, тогда идёт!
Ну, а коль кто, чё поймал…
Знать нашел он свой причал.
Будет сутками на льду...

О, кефир, вы мой кумир,
Гимн вам посвящаю,
Пусть олимпа славный пир
Возжелает целый мир,
Я нектаром тем кефир,
Сделать обещаю.
Много толку с огурца,
Помидора и яйца,
Но, коль съесть все до конца,
Много – будет худо.
А кефиру – хоть когда
Много выпить – не беда,
И с желудком, как всегда,
Происходит чудо.
Но потом проблем не счесть,
Если слишком много съесть,
А в желудок любит влезть
Вкусное все очень,
А не вкусное – никак:
Подает желудок знак,
Он кефир, коль не дурак,
Хочет...

Я разбираю наше время по минутам,
И нахожу все те мгновения, когда
Мы были счастливы и вечером и утром.
По середине день невольно выпадал.

Еду на ужин мы готовили совместно,
Вели беседу, иногда смотря кино.
Диван твой с виду показался слишком тесным,
Но мы любовью занимались всё равно.

Проснувшись, долго не могли потом расстаться
Никак объятия нам было не разнять.
Что из того, что нам давно не восемнадцать,
Мы на диване ночью встретимся опять.

25.03.2017

Я снова летала. Спасибо тебе за заботу,
За крылья, за пробный полёт (а прошел он на пять),
За встречу, за сказочный путь и за мысли свободу.
Но знаешь, как все же приятно на землю ступать.

Ступать и бежать, ощущая дыхание ветра,
К любимым навстречу, в объятия самых родных.
Гулять после трудного дня по аллеям, под вечер,
И слышать звонки телефонные по выходным.

С друзьями петь песни Советских времен до рассвета,
Держась с ними за руки крепко, от счастья летать.
Смотреть им в глаза...

В кругу пустых причин, в наушниках иллюзий

В наручниках системы нас держат сколь веков

Измазаны золой...остатки от любви

Сгоревшего начала

Потрескавшись как руки на стуже Бытия

И вывернуты внутрь дерьмом земного дежавю

И в головы уж вставлена воронка

Куда все льют помои

Литрометр сломался и брызгает наружу

Из всей щелей ума

И полыхает злость сквозь рамки оправданья

Смещается во тьму все светлое что было

Стекают сны в стакан непониманья

Мороз словно Ван Гог...

Сковала Дон зима родная…
В крепкие объятия его взяла!
О правах зимних, своих зная…
Дон красавиц крепко обняла.

И Дон волной не колыхнётся…
Подо льдом тихонько льётся,
С зимой не справится ему!
Не подсилу тягаться одному.

Придётся ждать ему весну!
Она поможет здесь ему…
Сбросить зимние оковы!
Разогнуть ледяные подковы.

Зашуметь, запеть, вновь с весной!
По лугам пробежаться талой водой…
Напоить при донье водой ключевой!
Чтоб стал луг, зелёный и живой.

На ветру, свечи пламя дрожало,
Не желая погаснув, стать тьмой.
Сколь не жили б на свете, всё мало,
Будет всем, пред последней чертой.

Сколь не жили бы, многие лета,
Перед вечностью смерти искрой.
Догорят огни, будет допета,
Песня всякая, став тишиной.

Вечных нет и мы можем лишь даты,
Коль дано, отодвинуть смертей.
Наши жизни, лишь нам самим святы,
А для смерти, святых нет людей.

И глупец и мыслитель великий,
Все уйдут в смерть, найдёт всех она.
И не смогут спасти святых лики...