Ночной

У ручья лениво
Свищет соловей?
По июльским нивам
Бродит суховей.

Разметав по кручам
Блёклую листву,
Пасмурная туча
Впилась в синеву.

Погрузивши плечи
В сумеречный зной,
Разразился вечер
Бурей проливной!

Над землёй покатой,
Выпучив бока,
Тянутся к закату
Стаей облака.

На ночной картине –
Дивные тона:
В звёздной паутине
Выткалась луна.

Плещутся в зените,
Как в морской сети,
Голубые нити
Млечного Пути.

А внизу, с востока,
В предрассветной мгле,
Стелется молока...

И пусть неровно ложаться строчки
На лист бумаги в ночной тиши.
Когда дойду я до последней точки,
Я вновь скажу себе: "Пиши".

И снова будут звезды отражаться
В глазах твоих, как в утренней росе.
И буду я тобой любоваться,
И жизнь прекрасна будет на земле.

Пусть жизнь летит, как тройка удалая,
И соловьи поют нам песнь в ночи.
Когда утихнет все, я точно знаю,
Что мне останется огонь свечи.

И осветит он путь мой к той вершине,
Откуда россыпь звезд поманит в даль,
И...

Подсаженный на твою иглу,
Укрощаю огонь порохом.
Мне опять нужна доза твоего воздуха,
Большая, чем тает во рту,
Набившись в тощие легкие.
Большая, чем слов шелуха,
Оседающих в хлипкие сны,
Большая, чем способна рука
Забрать из ночной наготы.
Я хочу упиться до дна,
Когда все теряет пространство и время,
Когда дальше граница пуста
И ты видишь, лишь пламя и тени
Мифов древней любви у костра,
Обогревшего холод вселенной,
Истязающего до утра.

Я часто был встревожен,
Мне свет порой не мил.
И то, что мир ничтожен
Бывало, я твердил.
Но все же не люблю я
Оглядываться вспять,
Отчаянно тоскуя
Во мгле ночной гулять.

Люблю долин озёрных
Осеннюю молву,
Глядеть печальным взором
На жёлтую траву.
И улыбаться нежно
На лёгкий первый снег,
Поняв, что я, конечно,
Счастливый человек.

Все больны мы, но в разной толике.
Наши ролики в голове,
Мои милые параноики,
Шестерёнками по траве

От ударов судьбы разбросаны.
Наши мысли в единый пук
Соберёт некто свыше посланный,
Демиург, паранойи друг.

Злобный тролль или добрый сказочник
К нам приходит порой ночной?
Чьи с утра выполнять приказы нам
С гордо поднятой головой?

Истреблять ли нам до последнего
Тех, кто веры другой, подчас?...
Как узнать нам, а вдруг не следует
Без раздумий рубить с плеча….

Жить без веры...

Забрёл в мои ты сновиденья
нежданной тенью нелюдимой,
забыв спросить Луны прощенья
за образ свой необъяснимый.

за образ, бликами скользящий
по клумбам призрачного сада,
за образ, тайною манящий…
Возможно, надо

мне улететь дрожащей птицей
в знакомый рай от наваждений,
перевернуть во сне страницу
на штиль простых благотерпений,

вернуть себе реальность мнимым
и не зовущим пробужденьем,
и не искать путей не зримых
за приземленьем…

Но я с тобой останусь здесь,
в тумане грёз...

«Дети - долг, любовь – охота, - Лия думала не раз -
Только о семье забота в рамках сдерживает нас
Мужика не покалечить, если ночью твой дурак,
Притянув тебя за плечи, назовёт тебя не так.

Счастья не бывает слишком, не накопишь наперёд.
Есть надежда, что сынишка мужа женщине вернёт,
Влезет к папке на колени и ручонки обовьёт…
Маму Надю папа Ленин абы как не назовёт
И мозги не станет парить: революция главней...
Почему тогда той паре не послал Господь детей?»...

...Зря так Лия вождя...

Смотришь на небо, умный мой звездочёт,
тусклые звёзды считаешь, а яркой нет…

Клара хотела бы Карлу вернуть кларнет
и зарыдать, уткнувшись в его плечо.
Клара кораллы свои собрала в мешок,
ей бы их бросить, да очень они к лицу!
Ей подарить бы их глупому гордецу,
чтоб испытал он внезапно культурный шок…
Карл обыскался, пропажа лишила сна.
Грустные нотки наносит на нотный стан.
Вот бы мундштук костяной поднести к устам.
Разве за глупую сцену кларнет - цена?...
Робость ли, ревность...

Ой ты, песня, весёлая песня моя!
Ни за что я не брошу родные края,
Никогда не забуду я вас, не предам!
Сердцем песню спою — посвящу её вам!

Небо слышит во мраке ночной рыбий плеск,
И в оправе небес лунный ляписный блеск,
И брильянтами звёзд в ночь мерцание тьмы,
Эта песня сладка, словно мякоть хурмы.

Обожаньем охвачен к родимой земле,
Я пою эту песнь без морщин на челе.
Эта песня волниста, как водная рябь,
И брусникой цветёт на осеннюю зябь.

Развесёлая песня, как ветер хмельна...

В обрывках собачьего лая
Терялся тяжёлый закат,
Ночной небосвод обрамляя
В серебряно-красный каскад.

По дому ехидным пророком
Шатался отчаянный сплин,
И с тихим презренным упрёком
Потрескивал чёрный камин.

Герой беглых строчек затёртых
На смятом обрывке листа
Зачем-то прикинулся мёртвым,
А может быть просто устал.

Теченье минорного русла
Местами срывалось на крик.
Мне было впервые так грустно…
Сжимало смятенье кадык.

Всё тише скулила собака,
Дымился камина проём.
Мне...