Ни любви ни надежды ни страха

Белый, белый и пушистый, самый нежный, самый чистый,
На асфальте во дворе тает быстро, как нигде…
Снег сынок зимы родной, как любимый мальчик мой …
Из волшебных сладких снов, тех, кто бегает сейчас
Пританцовывая враз. Институты выбирая, веря в лучшие мечты
И надеждами пылая. Как же я люблю!
Где ты?
Может в Африке далекой …
Может в Антарктиде ты … Я люблю тебя – как можно …
Боже мой, ну где же ты?
И встречая утром солнце, зная про тревоги дней – говорю вам …
Ну поймите –
Он на свете...

Просил у Вас любви,
Не милости, поверьте.
Ещё гудел в крови
Огонь – сильнее смерти.

Тогда ещё, тогда
Шли тихо и устало.
Весенняя вода
На холоде дрожала.

Тогда ещё, тогда,
Когда надежда зрела.
Гудели провода,
Как молодое тело.

Тогда ещё, тогда
Март в самой середине.
Прошедшие года,
Как бедствие на льдине.

Предутренне Москва
Нас выдохнула к свету.
И таяли слова,
Которых больше нету.

Снег больно ослепит,
Как раны ножевые.
Ваганьково молчит,
И мы полуживые...

К любви побуждает
Всё естество!
Не гаснет огонёк надежды...

Огонёк надежды...
прекрасны глаза твои,
как монастырские цветы

Вспоминать о прошедшем порой недосуг,
Забываются в спешке пути понемногу.
Только Плато Надежды пригрезится вдруг,
И заноет душа,приглашая в дорогу.

Я опять собираю свой старый рюкзак,
Верный компас в карман и вибрамы на ноги.
Вы простите меня,если что-то не так.
Не могу устоять перед чувством дороги.

…До сих пор не могу я понять одного:
То ли в жизни чудак,толь иначе устроен?
Я – свободой болею,но больше того
Журавлиной болезнью хронически болен

Когда душа от горести томится,
Когда хочу на всём поставить крест,
Надежда, словно маленькая птица,
В моей душе садится на насест.

Она своим сладкоголосым пеньем
Несёт тепло и открывает свет.
Слегка взмахнёт пушистым опереньем –
И вот уже простыл печали след.

В лесной глуши или в дороге дальней
Она мне светит искоркой огня.
Когда ж сама в нужде бывает крайней,
Не просит крошки хлеба у меня.

Юрий Тарасенко

Оставлю надежду другим,
Тем, кто умеет мечтать.
Оставлю ее живым,
А сам стану мертвым опять.

В груди все равно лишь зола,
А вместо сердца угли.
И значит, настала пора,
Оставить все и уйти.

К чему эта пыль и прах
От глупых и горьких потерь?
На веки на бледных губах
Застынет улыбка теперь.

Теперь, когда все решено,
И не о чем уж сожалеть,
Мне слышится как за окном
Поет колыбельную смерть…

Тортилла пока не теряет надежду,
Хотя и ругает торговлю давно:
- Беру молоко исключительно свежим,
А дома открою - прокисло оно!

Соломинкой в хлеву надежда нам зажглась.
Бояться ли осы, своим полетом пьяной?
Глянь: все же солнце в щель сочится струйкой рдяной.
Что ж не уснуть тебе, на стол облокотясь?

О, бедный! Все же нам дал воду ключ студеный:
Пей! И потом усни. Я остаюсь, я тут.
Я сохраню мечты, покой твой и уют,
И вновь ты будешь петь, ребенок усыпленный.

Бьет полдень. Я прошу: оставьте нас, мадам!
Он спит. Не странно ли, что к женским мы шагам
Все так чувствительны, злосчастные бедняги?

Бьет полдень...

Ищу надежду сновиденьем,
Ищу на встречах я покой,
И неустанною главой
Несу,несу к тебе моленья,
И снова слышу голос твой....


Тот голос,неземной и дивный,
Меня надолго он пленил,
И хору ангелов,светил,
Своею тайной сокровенной,
К себе всегда меня манил...