Нервный

Свет мартовского снега –
отголосок лилейной зари весны,
оркестровая блажь бисквитного неба,
девственный луч хрустальной альпийской слезы –
так прощается холод с тобой,
так встречает тебя наводненье коротких ночей
и мятный настой
оживающих почек теплых созвездий, чей,
стреляющий звоном серебряным, кратер
переполнен бордовым вином
чувственных мук и объятьями
розоволицых рек. Ляжем на дно
алым корундом заката, диадемой
радуги из перламутровой пыли
украсим мотивы берилла
в зачатии...

Дождь косой, нещадно,
бьёт в лицо рукою ветра.
Зябко, безотрадно.
Мне не пройденные метры
жизни барабанят
в зонт стремительностью струек.
Вот новейший баннер
в глаз, назойливо целует.
Тяжесть ритма роков
взрывами по нервным клеткам.
Нужно идти. Сроки.
Мысли хлёстко, будто плетью -
Скоро счёт предъявят.
Чем расплачиваться будешь?
Сыро в мозгах, явно.
Мимо, сквозь взгляд, белый пудель.

Обожаю утренние прогулки
У каждого есть любимые закоулки
Затерянные городские скамейки,
И прочие временные лазейки

Машины, распыляющие
Виагру по тротуарам
Чтобы лучше росли небоскребы,
Хорошо что подпрыгнул,
А то забрызгало, не соскреб бы.

Дебильно подмигивающие пёстрые стенды,
- Привет, познакомимся? Что?
- 109-120-5
- Рост, вес, IQ? А-а-а, ICQ... занес во френды.

Гроздь лениво потягивающихся шлюх,
Что-то в них есть,
Что вызывает неподдельный интерес
- Минет за 1500, анал...

Тоска сжимает сердце в тиски
Боль задавила челюсти и виски
Смотрю в будущее как Ванга
Пока в наушниках поет Кавабанга
Далее понимаю ошибку природы
Я должен был умереть при родах
Я не должен был тебя узнать
Но уже не вернуть тебя засек радар
Теперь я вижу два пути событий развития
Либо карман несчастий либо лицо разбитое
Я не знаю идти на поводу желаний или страха
Идти уверенно к цели или же в углу плакать?

Глоток свежего воздуха
Я не вдохну, уже поздно
И сам...

Я пью и не чувствую теплого яда хмеля под языком, в листопаде нервных волокон,
в блеске глаз, на влажном окрике губ, лишь вчерашняя горечь, лишь фигура
умолчания. А на карих ветвях распускается май, а под ногами вьется дорога
из яшмы, а под рукой, случайная встреча старых знакомых, новые улья
слов, медоносно пачкающих вакуум мозга, воспитывающих терпение
и усердную хлябь самоанализа. Вот ласточка бросила перышком – приветствую;
в лязг проводов осела голубка; вот меня подхватило встречным...

До конца зимы ровно пять минут.
Ровно полбокала гранёной были.
Вот и всё. Ведь где-то меня не ждут.
Вот и всё. Ведь где-то меня забыли.

До конца зимы ровно дважды два
Из-под шарфа синего (в клетку) кашля.
Надрываясь, в бездну летят слова,
Словно день пытаясь догнать вчерашний.

До конца зимы ровно три звонка
В никуда. С отменой. Кусая губы.
Шоколад – любовь. А тоска – фольга.
Начинать сначала – сверх меры глупо.

До конца зимы ровно две строки.
Ровно пара нервных, колючих...

Если б любовь могла говорить (со знанием дела,
с упорством ржавых гвоздей последних инстанций),
объясняя саму себя,
выдавая все карты и масти –
я предпочел бы остаться глухим,
я предпочел бы быть верным себе –
мешая золу и серебро,
играя осенний джаз в проулках темного сердца,
импровизируя в нервных апрельских темах,
нелепо, неровно, неверно, не к месту,
с искренним чувством морской волны,
багряной вечерним гранатом,
с трепетом влажной ладони утреннего тумана
в пластике воздуха...

Участь, у части, у целого, ни дебелого,
у белого, без выбора, до, до завершения.
Ношение, и избавления, от образов, нам,
в назидание, с соблюдением, очереди, не
спеши, не спеши, кто последний, я за тобой,
не забывая, об условности, когда, последние,
становятся, первыми, нервными, криками, истерикой,
битьём, посуды, выпитой, не уйти от плана,
а ускорить, можно. Перестроимся, перестроимся,
без, ускорения, не спеша. Работа, матрица, сумма,
историй, увеличим, до 108х108...

Я боюсь, что чем дальше – тем более бессмысленными
становятся мои попытки оказаться за границей.
Переполненная жизнь, веселья – все так близко.
А мне все кажется, что нужно просто перестать так тебя стискивать.
Периодическая отчужденность, все меньше света в глазах,
Все больше задач и миллионы решений.
Дай покой мне, дай покой мне, слышишь, мой страх?
Мне далеко. Я буду смелой в теле.

Назойливые мысли заставляют нервно оглядываться на улицах.
Нежелание разговаривать теперь...

Демонической наружности,
Проповеднической внешности,
Отменю я за ненужностью
Все жестокости и нежности.

Я напялю джинсы белые,
Нацеплю рубашку красную.
На словах-то все мы смелые,
А на деле — очень разные.

Президенты и рабочие
Распинаются на публике,
А священники и прочие
Невзначай считают рублики.

Все мы стали очень нервными
Под лучами жёлтой осени,
Да и банками консервными
Мы бросать давно забросили.

Я закрою дверь, и наперво
Разгоню площадки с шавками,
А потом забью...