Неровный

Осень не любить невозможно!
Ярко солнечную,
Первоначальную...

Осень не любить невозможно!
Общигающе радостную
И горько сладостную...

Осень не любить невозможно!
Иногда сонно томную,
Но чаще неровную...

Осень не любить невозможно!
Особенно ранюю,
Такую красиво печальную...

Осень не любить невозможно!
Какое счастье, что грустить с ней можно

Береги
безмятежность свечи,
как зеницу ока,
пока взгляд балансирует
на нитях дождя,
и расплываются лужи
содой апрельского облака,
и кожа, как снег холодна,
и тонка, как батист.
Пусть ищут ночлег
промокшие ноги;
пусть ивы лёгких ресниц
провожают вечернее солнце;
пусть шорох уставших ладоней,
растворяясь
за полушёлковым тюлем,
прикрывает от влажного ветра
неровное пламя огарка,
словно дыханье,
словно последнюю крошку
пшеничного неба;
ведь всё,
что нужно для счастья...

Хлопнет ветер зелёной фрамугой,
зашумит в голове вешний хмель,
чьи-то руки, на грани разлуки,
тёплый вечер проводят за дверь.
Лунный холод скользнёт над кроватью,
запирая дыханье на миг,
чьи-то руки движенье подхватят,
будто холод нуждается в них;
кинут жест беспросветно-бессрочный
в тишины погребальную степь,
чтобы, солнцем полночно-немолчным
согреваясь, опять умереть.
Дым фонарный, не пойманным вором,
окна вскроет, взгляд бросишь, а там –
опускаются руки покорно,
чтобы снова...

Как всегда не вовремя,
Как всегда не к месту,
Дел гора огромная,
И дурные вести.

И совсем не вовремя,
И совсем не к месту,
Тьму шлёт ночка тёмная,
А путь неизвестен.

И во тьме не вовремя,
И во тьме не к месту,
Путь-тропа неровная,
Судьбы стала местью.

Как всегда не вовремя,
Как всегда не к месту,
Больно царапнул меня,
На груди вдруг крестик.

И пусть боль вовремя,
И не к месту эта.
Но зато вновь вспомнил я,
Жизнь — дорога света!
Марковцев Ю.

К возвышенной глубокой синеве,
Беспомощной, беспамятной, остывшей,
Низиной ставшей, но когда-то жившей
Оградой стен и древних площадей.
Взлетает ласточка – полет её столь близок
К тому беспамятству, беспомощности – в ней
Все далеко, чем дальше – холодней,
Полет ее тем низок.


* * *

И ничего на свете больше нет,
Или сказать по правде не нашлось.
В открытое окно разносит ветер
Листки исписанные
призрачно и монотонно.
И старые названья улиц,
И чуть блестит поодаль площадь,
И...

У всех свои фанаты,
Я — преданнейший твой!
И мне — Небес награда,
Жизнь вместе, жить с тобой!

Я околдован словно,
Тобой — в тебя влюблён!!!
К тебе дышу неровно,
Ты — мой волшебный сон!!!

Ты — жизни моей сказка,
Ты — суженная мне!!!
Ты — Бога ко мне ласка,
Ты — радость в каждом дне!!!

И мне, тебя прекрасней,
Во всех Вселенных — нет!!!
Ты — жизни моей счастье!!!
Души и сердца свет!!!

У всех свои фанаты,
Я — преданейший твой!
И мне для счастья надо,
Тебя лишь — звать...

Пусть уж лучше туман предо мной,
Чем Ничто — пустота и безмолвие.
Пусть уж лучше проблем ком большой,
Чем изменой улучшить условия.

Пусть уж лучше тяжёлый путь свой,
Чем иметь всё, идя по чужому.
Даже если свой путь был тропой,
Только он приведёт меня к дому.

Пусть уж лучше за хлеб труд и пот,
И на свете жить с чистой душою.
Чем украв, без трудов и забот,
На Земле жить, торгуя собою.

Пусть уж лучше никем везде стать,
Чем быть кем-то, где всем ты чужой.
Пусть уж лучше побьёт...

Опять на улице дождливо,
А воздух частью тучи стал.
Осеннний, серый день уныло,
Дождём ритм грусти отбивал.

И состояние дремотное,
Окутав, душит зевотой.
И лени покрывало плотное,
Меня накрыло с головой.

Я не хочу вперёд движения,
Его, я не хочу вообще.
В уме и теле сна томление,
И ритм вялости в душе.

Нет мыслей связных, их кусочки,
Рифмует мозг в белибирду.
И как дождинок пути, строчки,
Неровны, в них в сон попаду.

Опять на улице дождь плачет,
В дом смотрит осень из...

Косыми дождями лучики
Спускаются с высоты.
Цветут на дорогах мучеников
Аленькие цветы.

Не тернием путь их устлан,
А красным живым ковром,
И ангелы многоустно
Поют про небесный дом.

До неба с земли неблизко,
Но страшно взглянуть назад.
Сияющим обелиском
Над мёртвыми вечный сад.

Цветочный ковёр врастает
В душистый цветочный рай;
Здесь каждый желанным станет,
Как только зайдёт за край.

И здесь, как с неровней ровня,
Увидит прибывший вновь,
Как схожа во многом с кровью...

По миру, по миру, пО миру,
Бежит событий волна.
Неровность создав и в гору я,
Иду — из проблем она

Пугает лес, ухнув филином,
И старой скрипя сосной.
Темно и ни зги не вижу в нём,
Я маленький, он большой.

Я мал и мне цель не видно,
Она, за проблем горой.
Споткнулся, упал — обидно,
Что мир шутит так со мной.

Вдали огоньки — жилище?
Иль волчьи глаза горят?!
А ветер кусты колышет,
И нет мне пути назад.

За мною по миру, пО миру,
Событий других волна.
Проблем гор осилю скоро...