Не проси

А Миру нет дела...
До боли душевной моей.
До боли сердечной...
Что ноет и так кровоточит.
Ведь в Мире насущном...
Так много людей.
И каждый к себе...
Снисхождения просит.

А Миру нет дела...
До горьких и слёзных рыданий.
Нет дела... что где-то пожары...
И где-то... война.
Нет дела... что мальчик...
Больную сестрёнку качает...
И просит маму вернуть...
Что ушла навсегда.

А Миру нет дела до нас...
Он не слышит... не видит.
Не прошибает его...
Чья-то боль и печаль.
Ему всё...

Нас предавали в темя,
Нам стреляли в спину,
Нам улыбались висельники,
Мы улыбались гильотинам.
Нас забрасывали камнями…
У нас просили прощения.
И мы бросали камни…
Учились просить прощения...
Так львы становились ягнятами.

Кто ты, алая кровь, если и жизнь, и смерть - всего лишь время года...?
Если всё в этом мире лишь декорации, обрушившиеся на тебя?!

Жизнь - это иллюзия сердцебиения?

Никто и никогда не узнает друг друга в лицо.
Когда-то мы придумали условный знак для этого...

Ты не сильна в молчании свечей
В ночь разрешенных обнажений плеч...
Безудержна песнь алого огня,
Не просит позволения для встреч.
И тень глотка взаимной тесноты,
И шёпот тесноты вне кожи,
И губ твоих безудержная речь
Желаний вновь таких неосторожных.
Богема и симфония строки -
Касайся,кайся...ты неоспорима,
Неотличимы голоса любви
И в нежности они неотличимы.
Где время потеряло вес,
Взведён курок слепого полнолунья,
В тенях распятых правда о весне
И ни-че-го о вечности безумья...

И те же руки поднимут перо и слово...
И те же руки изящным вензелем или кляксой...
И те же руки сберегут и отдадут огню строки...
Гори мол, сам поймешь однажды, что те же руки заберут.
И те же руки нежностью к упавшему листу потянутся...
Так просятся слова к звуку,
(словно не можем забыть кого-то или что-то)
Просятся, чтоб ниточки на ладонях сплетать и расплетать...
Разрывается сердце - ибо - не вместить.
Хозяева теней и переводчики сумеречных лиц,
Кроткое тело летящих последних...

Налит стакан вина…
… бессмысленно просить …
Вся жизнь уже предрешена.
Другую вряд ли сшить?!

Клубами сизый дым,
в окне все тот же дождь…
И где-то на краю земли
Вино ты тоже пьешь.

В квартире тишина…
… и слышен шорох шин
И в полночь снова не до сна,
и сердце гложет сплин.

Гоним я как всегда...
… нарушил свой обет …
И в трубку ты не скажешь - Да
Шепнешь лишь тихо - Нет.

И чья же здесь вина?
…жизнь сброшена на пол…
игла сквозь кожаный чехол
и мутная луна.

Бессмысленно...

Благ и счастья просил, я в молитве горячей у Бога,
Но что мне хорошо, справедливо лишь мне одному.
И на шее узлом, моей жизни дорога,
И во мне не даёт, мысль покоя уму.

Справедливо для всех, как и счастья для всех не бывает,
Справедливы ко всем — лишь безумец, святой и герой.
Ну а нам не святым, правд не наших набор жить мешает,
Если в нём места нет, нашей жизни земной.

И средь множества правд, моя правда мала, незначительна Богу,
Справедлив Он ко всем, к массе, а я чужой...

Нет я не Маугли - не овладел паркуром,
Не ем васаби - не задыхаюсь черемшой,
Простым, земным, насущным планокуром,
Я слыл земным - и не постиг запой.

Я не подсаживался - не влезал в систему,
Всего мне было - в жизни - по чуть-чуть,
Один мой друг мне подарил проблему,
Её размножив - я продолжил путь.

Конечно свой - всему свои дела,
Своя рука - и ноги, мысли, что ведут,
И не болит ночами голова,
Мне Бог помог жить - нынче - без простуд.

Да Он водил, как облако в сем пребывая теле...

Я врастаю в тебя в тенях Гомера...
В звуках симфонии тела безумие и солнце твоей наготы...
Прочитай мне свой сонет,
Я подпишу его строки новым твоим именем.
Осенний ветер крадет текстуру слов,
Отдавая горящему кнуту сладкое жало,
Которое надписывает вдох в воздухе.
Покорный опиум твоих глаз,
Где ты приютила отсутствие меня…
Мотив потока, опьяненье вен,
И откровенный голос обладанья...
Поэзия моя, ты - строки,
Что слетают на влажный синтаксис кожи.
Верхняя сона правит код...

В комнатенке, пропахшей потом,
Жил когда-то один поэт…
Был забыт он людьми и Богом,
И решил он, что Бога – нет…

В комнатенке, пропахшей потом,
Он держался, что было сил…
Он поддержки просил у Бога…
И у дьявола он просил….

В комнатенке, пропахшей потом,
Жил, грешил он, он был - как все.
Комнатенка, семья, заботы…
Шел по черной своей полосе.

В комнатенке, пропахшей потом,
Все полоску он белую ждал…
Мир казался чужим, жестоким -
Для поэта он был так мал.

В комнатенке...

Чему быть — не миновать,
В том — предназначение.
От судьбы не убежать,
Не прошу прощения.

Не прощаю — не судья,
Сам — не жду внимания.
У всех логика своя,
Опыт, ум и знания.

Ах, какая ерунда,
Всех просить прощения.
Не простит враг никогда,
Неповиновения.

Жизнь по лезвию иду,
Времени мгновения.
И за счастье и беду,
Не прошу прощения.

Прощать не за что друзей,
К врагам нет — доверия.
И не стану у людей,
Я просить прощения...
Марковцев Ю.