Не проси

Он напрасно прощенья просил,
Не прощают, чужими им ставшим.
Он когда-то любим был и мил,
Но чужим стал и лишним однажды.

Ничего нет меж них — пустота,
И от чувств былых нет даже тени.
Пузырём мыльным лопнув мечта,
Унесла песню сладких мгновений.

На колени не стал — не сумел,
Хотя сердце от боли рыдало.
Но в мужчинах, душа сильней тел,
А она: - «Всё прошло.» - Вдруг сказала.

Всё прошло, всё прошло — ВСЁ ПРОШЛО!!!
Он шептал сам себе в исступлении.
Его мир, как в морозы стекло...

Не хочу я и миг быть Богом,
Всем над всеми, быть одиноко,
Больно — мира знать всё страдание,
Тяжек — вес Абсолютного Знания.

Жаль Тебя мне, великий Боже,
Ведь никто Тебе не поможет,
Не разделит с Тобою ноши,
Отдохнуть, никто не предложит.

Только просим мы все о нашем,
О своём лишь и если даже,
Не себе просим счастье — в нём,
Всё то чем, мы здесь жизнь живём.

Жизнь в телах наша, быстротечна,
Вместе с нами, в нас боль конечна,
Ты ж бессмертен, в Тебе всё вечно,
И ни миг не...

Москва ошеломила снегом топким,
Кошачьими глазами автострады,
Ворчал трамвай, машины ныли в пробке,
А слышалось: «Тебе мы очень рады…»

Я ничего такого не просила,
Чего у Бога просят в этом мире,
Лишь прикоснулась пальцами к чернилам,
Разлитым по булгаковской квартире.

И закачались Воробьевы горы,
И оказалось самым, самым главным,
Что пусть не мой, но мной любимый город,
Меня напишет с буквы незаглавной.

Он не читает бабелевских шуток,
Не фарширует рыбу по субботам,
Он кормит...

Нынче дождику не спится.
Он гуляет во дворе
И на грядки льёт водицу
Тёмной ночью в декабре.

Дождь стучится прямо в крышу.
Он назойливо зовёт,
Чтобы я сейчас же вышел –
Посмотрел на огород:

«Глянь, как всё вокруг полито!
Правда, Дима, хорошо?
Пожеланье не забыто.
Ты просил и я пришёл».

Я просил его в июне.
Вот и вспомнил милый друг.
Только жаль, на снежной дюне
Не растут фасоль и лук.

Я тонул, но за солОминку,
Зря хватался — не спасла.
И в молитве жаркой Боженьку,
Я просил, сберечь от Зла.

Просил дать мне духа силу,
Слаб — не выплыть самому.
И теченьем уносило,
Меня в вод глубоких тьму.

Был силён, но порастратил,
Я себя по пустякам.
И в своей беде-несчастье,
Виноватым, был лишь сам.

Всё, нет сил и вод прохлада,
Уж сомкнулась надо мной.
И вдруг мамин голос: «Надо,
Надо плыть, хороший мой»

И её любовь мне к счастью,
К свету — выплыть помогла.
Она...

В какой неведомо эпохе,
В каких неведомо краях,
Здесь при царе, то ль при Горохе,
То ль при Авдее, жил-был Страх.

Он был людьми не почитаем,
Но человеком тогда был.
Уродлив был и презираем,
За то, что в теле мало сил.

Тщедушен, слаб, противен видом,
Косноязычен и сердит.
Он, отвращенье вызвав ликом,
За то, без повода был бит.

Жил не счастливо он, но долго,
Не зная доброты тепла.
И часто смерть просил у Бога,
Устав от холода и зла.

Но у всего свой срок и цели,
И душам дан...

Глядишь на нашу медицину, удивляешься!
Иные от неё, порой слезою умываются…
В больницах от не эффективных лекарств загибаются!
Не до жив, до полвека… на тот свет отправляются.
Лекарства на Руси родной подразделяются!
Для богатых, бедных, по-разному выделяются…
Есть лекарства неэффективные в медицине,
Сколь их не бери, не вылечишься по жизни.
Этими лекарствами всю нищету лечат!
Если правде в глаза взглянуть… то калечат…
Есть малоэффективные лекарства сейчас,
Они дороже, не эффективных...

А Миру нет дела...
До боли душевной моей.
До боли сердечной...
Что ноет и так кровоточит.
Ведь в Мире насущном...
Так много людей.
И каждый к себе...
Снисхождения просит.

А Миру нет дела...
До горьких и слёзных рыданий.
Нет дела... что где-то пожары...
И где-то... война.
Нет дела... что мальчик...
Больную сестрёнку качает...
И просит маму вернуть...
Что ушла навсегда.

А Миру нет дела до нас...
Он не слышит... не видит.
Не прошибает его...
Чья-то боль и печаль.
Ему всё...

Нас предавали в темя,
Нам стреляли в спину,
Нам улыбались висельники,
Мы улыбались гильотинам.
Нас забрасывали камнями…
У нас просили прощения.
И мы бросали камни…
Учились просить прощения...
Так львы становились ягнятами.

Кто ты, алая кровь, если и жизнь, и смерть - всего лишь время года...?
Если всё в этом мире лишь декорации, обрушившиеся на тебя?!

Жизнь - это иллюзия сердцебиения?

Никто и никогда не узнает друг друга в лицо.
Когда-то мы придумали условный знак для этого...

Ты не сильна в молчании свечей
В ночь разрешенных обнажений плеч...
Безудержна песнь алого огня,
Не просит позволения для встреч.
И тень глотка взаимной тесноты,
И шёпот тесноты вне кожи,
И губ твоих безудержная речь
Желаний вновь таких неосторожных.
Богема и симфония строки -
Касайся,кайся...ты неоспорима,
Неотличимы голоса любви
И в нежности они неотличимы.
Где время потеряло вес,
Взведён курок слепого полнолунья,
В тенях распятых правда о весне
И ни-че-го о вечности безумья...