Не поминайте лихом братцы

Мы - малы необычайно,
И отсюда - круговерть!
Жизнь - счастливая Случайность,
Но с уходом, братцы, в Смерть!

Мне редактор шмелём прожужжал,
Братцы, ухо -
Говорит, о дожде я пишу
Как-то очень уж сухо.

Если верить ему, я поэт
Ни туды, ни сюды -
И в стишках про жару
У меня слишком много воды.

У руля стоит матрос
Смотрит в даль морскую.
Зададим ему вопрос:
«Хочешь в жизнь иную?»

Что ответит он, скажи.
Я вот точно знаю:
«Обожаю миражи!»
Бах! В скалу. Ныряю. ))

***
Шишка мощная на лбу,
Пар над морем синим.
Я по дну ищу тропу
Средь тернистых линий.

А вокруг осколков – тьма,
Всё гранит и мрамор.
И рыбёшок кутерьма.
Что я сделал! Мама!

Забери меня домой,
Не умею плавать.
Я хороший рулевой,
Если в книжке гавань.

Миша

Не заметил бы матрос...

Огонек чадит в жестянке,
Дым махорочный столбом...
Пять бойцов сидят в землянке
И мечтают кто о чем.

В тишине да на покое
Помечтать оно не грех.
Вот один боец с тоскою,
Глаз сощуря, молвил: "Эх!"

И замолк, второй качнулся,
Подавил протяжный вздох,
Вкусно дымом затянулся
И с улыбкой молвил: "Ох!"

"Да",- ответил третий, взявшись
За починку сапога,
А четвертый, размечтавшись,
Пробасил в ответ: "Ага!"

"Не могу уснуть, нет мочи! -
Пятый вымолвил солдат. -
Ну чего вы, братцы...

Девчонок много так на свете.
Женись, не будешь горевать.
Но не могу из них, поверьте,
Никак практичных отыскать.

Скажу вам, каждая прекрасна,
И недостатки есть у всех.
Мне надо, чтоб любила страстно,
И лучезарным был бы смех.

Такую надо братцы, даму:
До гробовой доски любя,
Всё делала сама по дому
И за себя, и за меня.

И вот когда мне надоело
По свету бегать и искать,
Махнул рукой на это дело,
Решил любую в жёны взять.

Больная эпоха всевластного идиотизма
Калечит наивные души и сводит с ума.
Зловеще мерцают во тьме угольки «плюрализма»:
И справа, и слева – все правы. А Правды – нема.

Глумленье над Правдой себе зачисляя в заслуги,
Безбожно фальшивят певцы Люциферовых нот.
И солью земли себя мнят сатанинские слуги,
Что выкрасят чёрное белым за пачку банкнот.

Ведь надо суметь, это ж надо вовсю расстараться,
Чтоб вывернуть честь наизнанку у всех на виду:
«Насилье с развратом – Всемирные Ценности...

Мучительно долго льются мгновенья,
Он готов их испить, как вино,
Изрезаны бритвой слабые крылья,
И как сердце, разбито - окно.

Скажи поэт, разве тебя не пугает,
Пустота впереди, что нас ожидает,
В вечность, без страха, с улыбкой шагаешь,
Будто бы тайну бессмертия знаешь.

Секрета никакого в помине здесь нет,
На парапет вступая поведал в ответ,
Невольником стал безответной любви,
А она приказала, любишь - умри!

Он пал в безумстве, красные зрачки
и пена страсти – на крахмальный ворот,
кричали на Фонтанке ямщики,
в ту ночь был коренник легко запорот.

В зелёный лёд он выбросил футляр,
фамильный Императорский подарок,
река сожрала брильянт, и жар
потери той - безжалостен и ярок.

Носился хлопьев белоснежных вихрь,
уж присыпал распахнутую шубу,
а после, как ребёнок он затих,
Господь прибрал несчастного голубу.

В «Ведомостях» писали о судьбе,
склоняли полицмейстера жестокость...

Раз случилось ночью-
Старый пес залаял:
На кого конкретно-
До поры не сдам,
Если быть короче-
К нам весна такая-
Пьяная конфетка,
Падшая звезда!

Только и успела
Шевельнуть калитку-
Грохнулась на лавку,
Оголив плечо-
Прикрывая тело
Пиджаком внакидку
Руку о булавку
Я содрал,как чёрт!

Опустился рядом-
Всё равно не женят...
Беспокойным сердцем
Из последних сил
Я научен прямо
Делать предложенье
Всякому согреться-
Кто бы ни спросил!

На таких красоток
Я...

Я был давно убит на той войне.
Я воевал на ней четыре года.
Забыл свой дом, когда чернел в огне
подбитый танк мой, и легла пехота.

Но я вернулся, правда, неживой,
вернулся ветром осторожным дымным,
губами тронул крестик за горой,
и к дому проскользнул задами, тыном.

Жену увидел, выросших детей,
расцеловал их, прошуршал листвою
за огородом, вышел за плетень,
и скрылся за полынною травою.

Я видел всё, как кончилась весна,
как урожай собрали, веселились,
и мы...