Наяда

Наряды наядам, забавы купавам,
Подло в просветах шнырял мотылек,
Лягушки, подушки, и все тут по главам.
Слава, ну что ты за сказку изрек?

Танцует наяда
Вся в бликах костра.
Такая услада –
Пожара сестра.
От страсти хмельная,
Горит, как в огне,
Хохочет шальная,
Смех вторит струне.
Сорвите же цепи,
Оковы – долой,
И радостный трепет
Делите со мной –
Звенит ее голос.
Что, правда, что, ложь.
По телу, как полоз,
Сладчайшая дрожь.
Бесстыдно нагая
Танцую во тьме.
То снова наяда
Проснулась во мне.

Ты сказка, которую мне рассказали однажды
Веселые ветры в осенней тиши золотистой,
Ты дивная песня, и если страдаю от жажды,
То путник неведомый даст мне в дороге напиться.

Подарит стихи, они будут светлы и прекрасны,
Подарит улыбку, она окрылит в эту полночь,
Хотела летать, и дорогу мне звезды раскрасят,
И мир этот светлый и там, за чертой, я запомню.

Ты путник усталый, твоя мне понятна дорога,
Мы вместе отправимся в путь - не пугает ненастье,
Тебя я просила однажды у светлого...

Звериный вой иль это вопль мужчины,
Не разобрать в кромешной темноте,
Но почему она его покинула,
Оставшись только тенью на холсте?

Художник он конечно не из лучших,
Но ведь любовник был бы хоть куда.
А женщина смеется – солнца лучик,
Или во мгле сгоревшая звезда.

Она его любила, это ясно,
Но сон о капитане бросил в ночь.
На берегу ждала его напрасно
Лихой стихии преданная дочь.

Был мертвый капитан еще красивей,
Чем тот мальчишка на заре страстей,
Куда его все бури уносили...

Женщина брошена в осень, как в озеро снов,
Вот и боится в тумане страстей заблудиться.
Желтые листья порхают по воле ветров,
О золотистые , легкие , дивные птицы.
Будет свиданье и страсть, а потом, а потом,
Эта дорожка до дома еще золотая,
Женщина брошена в омут и знает о том,
Только никто ее больше уже не встречает.

Поздняя осень уныла, как серый рассвет,
Вроде светло, но угрюмо за милым порогом,
Крылья опущены веры и верности нет.
Как же ты нынче уже холодна и убога.
Если бы...

Украсим стол, украсим мир свечами,
Живой огонь в тумане пусть искрится.
И страсть и нежность снова будет с нами.
Он освещает души, сны и лица.

В его зигзагах скрыты будут знаки,
Там Скорпионы спорят со Стрельцами.
Мы где-то потерялись в зодиаке,
Но страсть и нежность пусть владеет нами.

Украсим ложе наше лепестками,
И пусть еще шампанское искрится,
Какими-то туманными стихами
Смогу я в эту полночь объясниться.

Жизнь только сон и страсти миг единый,
Но память остается с нами...

Елена ждет Тезея на закате,
Дочь Зевса сына Посейдона ждет.
Она достала огненное платье,
Она его пленит, потом сожжет.
- Спаси меня. И он ее спасает.
Сам Агамемнон для него не брат.
Царь Тиндерей отчаянно вздыхает,
И на пиру том женихи галдят.
На Клитиместру смотрит тихо Леда,
Та в ярости, Елена, что творит.
Она исчезала, не осталось следа.
И царь Афин ее боготворит?
2

Но вот в пути им встретилась Медея
И усмехнулась где-то свысока,
И золотой дракон летит быстрее,
Остался...

Вот опять я в ресторане,
Заглушить хочу в дурмане
Одиночество и смертную тоску.
Я не слабенький мальчишка,
Мне б не выпить только лишка,
И уверен, что кого-нибудь найду.

Приглашает дама слева,
С виду просто королева,
И в глазах горит желание любви.
Пару фраз так, между делом:
"...Что мне муж?! Мне надоел он!
Может быть с тобой готова я пойти..."

Сомневается наяда,
Ну так что ж, добавлю яда,
В белом танце поцелуем губ коснусь.
Ход был правильный, заветный,
Порыв нежности...

Она прошла далеко,
Она прошла укромной
Походочкой высокой
Для неги сладкой, дремной.

При рельсах осиянных
Полуночной луной
В сапожках долгожданных
Она пошла со мной.

И в доме среднерусском
Скрипучем и пустом
Нездешней павой в узком
Жакете входит в дом.

Березовым монисто
Сверкало в сентябре
Как лик луны сребристый
На бархатном бедре.

И кружевные дали
Вдруг ослепляли близь -
И зайчики мелькали
В глазах как кошке «Брысь!»

И длился, длился, длился...

Прогулочный ялик, а в нём я и ты, -
Воды моционное счастье!
И как же прекрасны в том плеске мечты
Твои обнажённые части!

Прогулочный ялик скользит по волнам,
Вокруг безмятежность покоя.
И так хорошо в этой нежности нам
Испытывать чувство прибоя.

От трепета заколыхался камыш,
Кувшинки в листах задрожали,
Увидев как под напряжением мышц
На вёслах мы рядом пристали.

Среди местной флоры ты как божество, -
Русалка, наяда, ундина.
Тебя я люблю за твоё естество,
Которое неповторимо...