Нарисую твой портрет

Две маленькие чашечки
Стояли на столе…
Все это нарисовано
На Юлиной юле.
Юлу закрутишь – в чашечках –
То чай, то – нет его…
И Юля удивляется:
Вот это волшебство!

Взяла чужие краски,
Чужую кисть, чужую мысль,
Нарисовала нашу сказку,
Где мы с тобой летели ввысь.

Вокруг нас был красивый сад,
А позади печальный лес.
И для меня текла река,
А для тебя дожди с небес.

Мы плыли по моей реке,
А сверху по губам стекала
Слеза небес, твоих небес,
Тогда я, молча, умирала.

Не знала я, что кисть чужая,
Что кто-нибудь возьмет иной,
И нам с тобой не станет рая,
А будет пропасть в мир другой.

Где жизнь слепа, страшнее ада,
Где ночь светла и не без...

Вселенная – поехала и… встала
Меж этажами.
И молчит стреножено.
И я смеюсь, а сам смотрю тревожно
Как всё меж нами
намертво устало…

Как ты устала в толчее вокзала
С невыносимым бешеным ревнивцем.
И спрашиваться подвести ресницы
Как ты устала, боже, как устала…

Рвануться, крикнуть… получить пощечин…
и руки сжать холодные, как льдинки…
Но мост меж нами тонок и непрочен
И я не добегу до середины.

И два тяжелых неподвижных сердца
Утянут вниз – и мне не отвертеться.
И ты меня...

Скажи, тебе знакомо слово "гордость"?
Спросил однажды друг хороший мой.
Он знал наверняка, что это подлость,
Влюблённой задавать вопрос такой.

Простой ответ: любовь необъяснима!
Безудержна, безумна и хрупка.
Любовь-волна, ветром сильным гонима,
Любовь-мираж, исчезла, умерла.

Её определить нельзя словами,
Лишь дать почувствовать, увидеть, спеть,
Нарисовать картину в яркой раме
Или просто от неё дотла сгореть!

Любовь опасна, горька, хладнокровна!
Дурманит сердце, да и разум твой...

В один из летних вечеров сидела я в палатке.
И наблюдала, как огни с луной играют в прятки.
Луна то спрячется меж туч, то в облаке утонет,
А то возьмёт своим лучом да струны сердца тронет.

И запоёт души струна, заплачет, зарыдает,
И все загадки бытия в один миг разгадает.
Подарит радость и печаль, навеет вдохновенье
И нарисует в счастье дверь всего лишь за мгновенье.

А огоньки, что огоньки, с луной им не сравниться.
Им не дано, не суждено заставить сердце биться.
Горят они то...

На щите в цвет весны
Нарисую любовь.
В ножнах меч. Не нужны
Ему слава и кровь.

Встречает осень нас холодом и стужей,
Разнесётся топот ног по блестящим лужам.
Накрывая полотном, серым от обмана,
Поднимаются над городом гордые туманы.

Так хочется тепла в кровати утром ранним,
И тем теплом на кухню чай горячий манит,
Но по улицам идут, в куртки кутаясь, люди.
Это новая осень свои напевает этюды.

Там первоклашки желают попасть в страну знаний,
А старшеклассник продолжает череду опозданий.
И по окну застучит вновь песнь дождевая,
Осень, едва просыпаясь, со...

В объёме потеряв мешок с зерном
Напоминает очертанием старуху,
Что скрючила иссохшуюся руку
Над чьим-то угасающем челом.

Не нарушая хаоса закон,
В углах повисли с пылью паутины
Коричневого цвета глины,
Собою заслоняя свет окон.

Копаясь в тишине старья,
Сквозняк играет рваным ситцем,
А нарисованные птицы
Сквозь ткань летят. На юг летят.

Здесь затхлый запах кладовой
Расскажет повесть о гробницах
Египетских царей и мёртвых птицах,
Что нарисованы твоей рукой.

Скупая память...

Мазками нарисую я картину
Придуманного мною мира.
Иди читатель в эту паутину,
Где управляет всеми лира.

Представь пейзаж воссозданный словами,
То жало моего воображения,
Которое бьёт в цель на поражение,
Целует в лоб горячими устами.
-
Сергей Прилуцкий, 04.11.2012, Алатырь

Зима, снег выпал по колено
Кругом белым бело, дороги замело,
Деревья в кружевах седого инея,
Притихший лес и не скрипят полозья.

Сорока пугает стрекотом скрипучим
И снега скрип, и нет следов, взгляд
Ловит первозданность, и пышность формы
Снега, и белизна просторов, и пределы

Бесконечны белые и сказочность, и праздник
На душе. А на горах тюль снежного тумана,
Река, незамерзающие родники, панбархат
Платья серебристого берёзы не скроет стана

И явит ненаглядную красу! И вида
Нет...