Мотя

Мы не рисуем метражи
Мы играем мыслями
Мы забыли о себе
Но думаем друг о друге лишь мысленно
А играть перестали совсем не временно
Я не забуду вообще тебя вот это естественно
Я полюбила тебя, это было давно
Вся жизнь вдруг сплыла как большое судно
Ты и я это вообще большие движенья
Мы никогда не будем делать себя одолженья
Наши мысли зависают как один большой компьютер
Мы что-то будем делать? Или наши мысли убьют нас?
Ты ласков и нежен как первое солнце
Я ожидала тебя, а ты попал...

Сын мудрый весьма радует отца.
Сын глупый матери - лишь огорчение.
Ей слышать от такого без конца
Одни попрёки, даже обличения

То в скупердяйстве, то наоборот,
Что их папашка мот и с жира бесится.
Лишь стоит дураку открыть свой рот,
Хоть уши затыкай от околесицы,

Что он несёт. Поток пустейших слов
Остановить возможно только силою.
Не зря ведь демократов-болтунов
Король Бурбон сажал в свою Бастилию.

Достали короля со всех сторон
Глашатаи от третьего сословия.
И как заметил...

По всей Европе обитает,
На зиму в Африку летает.
С ним весело и не до скуки -
Легко заучивает звуки.
И, суть мелодии схватив,
Он повторит любой мотив.
Живёт под крышею певец
Красавчик, умничка - … (СКВОРЕЦ).

Пусть Небо стихами
на Землю прольется...
Мелодией сердца
в Душе отзовется...
Водою Живой
все вокруг напоив.
И слышится где-то
чудесный мотив...

Каленое время,горячий серп,
Разрытое семя,ускоренный темп.
План грандиозный возможностью крыт,
Еще не поздно наладить свой быт.

Повышенный тонус,температурный предел,
Мотает на ус мировой беспредел.
Длиннее руки,шире ладони,
Незримые лики,термитов колонии.

К черту обличие,-мировой маскарад,
В карманах наличка-играй на свой лад.
Вилами правило,-закон для лохов,
Голову кружит депутатских богов.

Кровавая бойня незримых боев,
Без правил война,без конца,без краев.
Защита крепка...

Под Вашим присмотром сыграл ЦМР много пьес.
Почти двадцать лет исполняли Вы роль первой скрипки.
Галина Ивановна, помним мы ваши улыбки.
Они, словно солнца, нам путь освещали с небес.

Пусть честно играя, порою, вы были строги,
Но Ваших мелодий звучат до сих пор переливы.
Вы к хору щедры своему и всегда справедливы,
А кто-то боялся, и зря Вашей лёгкой руки.

Сегодня на сцене немало бездарных певцов.
Скучают без Ваших мелодий в порту самолёты.
И музыке новой внимать никакой нет охоты...

Помню грязные, ржавые нары,
Голых стен отдающий мотив,
Бесконечность глухих коридоров
И сокамерниц голоса хрип.
Там оставлено мною на долго
Дух бесстрашия, слепок души,
Дней тревожных тоска, одиночество,
И желание выйти живым.

К людям вышла: меня испугались,
Только властвовать здесь не могу.
По началу меня избегали...
Но я тоже учиться хочу!
Чем же я так тебя привлекала?
Ты так крепко меня обхватил!
Мне в тюрьме так тебя не хватало...
Кто же ты, а кто я...посмотри!
Как все...

Она стояла за спиной.
К ней оглянуться, не посмел.
Не знавший голоса, душой
Я тихо пел, я тихо пел...

Божественным казался звук
Молитвы, наполнявшей храм,
И замирал мой сердца стук,
От высоты звучавших гамм.

Вдруг, что-то сделалось со мной,
Припал, колени преклонив.
Уже настроенной струной,
Звучал мой голоса мотив.

И каждой ноте я внимал
Слез душа не замечала.
О! Если бы тогда я знал:
Петь мне Муза помогала.

Презрев музеев пустоту,
Навеки православной став
Она молилась...

Крошка сын пришел к отцу
И спросил папашу:
Что на завтрак надо есть -
Мясо или кашу?

У меня секретов нет,
Слушайте, детишки.
Я сегодня расскажу,
О чем не пишут в книжке.

Если утром пьешь компот
С тортом половиной -
Будет уровень высок
У холестерина.

Если манкой по утрам
Кормят мама с папой,
Пусть тебе и тридцать пять -
Все равно ты шляпа.

Если мажешь бутерброд
С сыром, колбасой -
То уже ты разведен
Или ж холостой.

Если каждый день жена
Кормит лишь омлетом -
Ты...

Я – ключ замка оков твоей души.
Певуч ее мотив в ночной тиши,
Но спит она в забвенье долгим сном,
И мир любви ей чужд и незнаком.

Ты сам себя в оковы заковал,
Твой мир тебе казался слишком мал,
Пока ты покорял других миры,
Забыл, увы, ты правила игры.

Попал под наказание богов
За гордость, за тоску, за нелюбовь.
Душе твоей они послали клеть -
Не вырваться, не быть, не умереть.

Теперь устал от тяжести оков
И просишь ты богов вернуть любовь,
Но только им души не слышен крик...