Монолог поезда

Счастья нет, поезд скор.
Первоцвет, верный вздор.
Словно в масло в плоть дорог
Путь- невидимый клинок.

Пыль тепла, жарок снег.
Ночь смела, краток век.
Полюбил легкость ног. . .
Путь- невидимый клинок.

Вечер пел, бил рассвет.
Бог терпел, бога нет.
Рядом рай, дом далек.
Путь- невидимый клинок.

Летел тот поезд в коммунизм,
В руках была винтовка,
До полпути уж добрались,
Да вышла остановка!

Задумался верховный тать
Вдруг о судьбе холопов:
Приватизацию б начать,
Раздать все остолопам!

Когда добрался паровоз
Почти к социализму,
Перетащили его в хвост-
Назад к капитализму!

Попятились вдруг задом:
Вернемся, мол, еще.
Лишь барская рука ослабла,
Холопы растащили все!

Опять летит наш паровоз!
На рынке остановка!
Чтоб не загнали его в хвост,
Опять в руках винтовка!

Все долги оплатив, после смерти еще оплачу
Всем, кто был ни при чем, выпал вексель прозреть!
Только в идолы я ни за что нипочем не хочу!
Идол должен молчать, а не петь, а не быть, а не сметь!

Пусть торгует торгаш, ловит ласки лихой ловелас,
А успех и почет поджидают поминок и тризн!
Благодушный покой обращен против нас, против вас.
Нам не слава удел - вызывает нас в лидеры жизнь!

Я бы рад повторить, но, увы, невозможен возврат!
Чтить и помнить прошу: не валютой измерен талант!
А...

Тикают часы
Тихо и тоскливо.
Нервы, словно псы,
Душу рвут игриво.

Ты лежишь бледна
В неподвижной коме.
Жизнь дошла до дна,
Растворяясь в дрёме.

Шепчет кислород.
Старая палата.
У кровати ждёт
Врач с лицом солдата.

Стоя у окна,
Смерть глядит устало.
Ночь прошла без сна.
Ждать осталось мало.

Безнадёжный вид.
Остановка сердца.
Доктор не спешит.
Заскрипела дверца.

Распахнулась в миг
Вечность у порога.
Коридор, старик…
Души ищут Бога.

Как парить легко!
Сердце...

Стихла боль, значит, вечер прилёг на краю
Пожелтевшего сада, печального пепла
Облаков зачерпнув в ледяную ладью,
И налившись полынью луны безответной.

Стихла мысль – это смерть, или что-то вдали,
Как пылинка в глазу, дарит слёзы разлуке,
Словно свет неземной, словно те корабли,
Что рукой горизонта касались, и руки

Обожгли вечной ночью и сумраком звёзд,
А у ночи есть имя, ей имя – прощанье,
А в прощанье – прощенье, безмолвие слёз,
Нежный опыт любви обронённый случайно.

Стихла...

Спешат по улицам машины, в предверьи - Новый год, а я иду, чуть-чуть сутулясь, устал от праздничных хлопот. Скрипучий снег, мороз не хилый не сжалился над ребятней…. Краснеют носики и щеки, на санках с гор летят гурьбой. Скользят по льду, не зная страха, смех согревает стук сердец. А я подумал: “К черту!”, с мАху нырнул в пушистый снег и, наконец, взглянул на небо, стал мечтать о новой жизни, планы строить, чтобы любовь познать и ничего во имя счастья не испортить. Великолепен звездный рой...

Я сам себя сослал на муку и разрыв,
И, как ни труден путь, в конце маячит бездна.
Смиренно брел я к ней, пути назад закрыв,
О помощи просить кого-то – бесполезно.
Но оставался шанс, который ты дала,
Минута или час, мгновенье и неделя.
Еще пока звучат, звучат колокола
И ты, как дальний свет,
как свет в конце тоннеля.

Я садился в Поезд Встречи. Стук колес баюкал утро.
Я уснул. Мне снились птицы. Птицеруки, птицезвуки
опускались мне на плечи. Я недвижен был как кукла.
Вдруг проснулся. Быть не может. Как же так, я точно помню.
Я садился в Поезд Встречи. Еду в Поезде Разлуки.
Мчится поезд, мчится поезд сквозь туннель в каменоломне.

Не обходят беды Россию Матушку!
Куда не кинь, народ проливает свою
кровушку…
Вот очередная под Волгоградом беда,
Поезд сошел с рельсов по халатности
водителя.

Который видать куда-то сильно спешил,
Поезд скорый на переезде не пропустил…
В результате экстренного торможения,
От ухода с КамАЗом, там столкновения.

С рельсов сошли, переворачиваясь вагоны
И начались там от травм, крики и стоны…
Хорошо, что при крушении оказались живы,
Хотя несколько человек, госпитализированы...

Слыву унылой и печальной.
Нам никогда не быть вдвоем.
Хочу вспорхнуть я соловьем
над бесприютностью прощальной.

Не прорастет единства семя,
и зельем нас не исцелит.
Разбей же тягостное бремя,
ослабь безжалостный магнит!..

Порви на мелкие частицы
главу о нас из дневника,
где первых встреч взлетают птицы
к обетованным облакам.

Не приручай больше синицы
и поскорее все забудь.
Ведь даже некому напиться
той болью, что спирает грудь.