Младенцы

Ревущие волны бросаются с чёрным плачем на берег Святой Елены;
медные горы наливаются тёмным ядом; водянисто-больные деревья
сдирает тягостный грозовой шквал и швыряет в мёртвую пропасть.
Искрится жало тропических молний; молниеносная буря разносится
стоном лонгвудских стен, глубоким вздохом в конвульсивных рывках
пленённого, отрёкшегося императора. Приступы рвоты, смеха, страха,
бесстрашия; Атлантика пришла попрощаться с душою маленького капрала,
но глаза застыли, как бескровные камни...

Исписалась ночь до чёрного рассвета. Время, как струна.
Снег с дождём – танцующая смерть, греющая рук кубовых вены
у декабрьского белого костра.
А ладошки краснощёкого младенца, как кирпичики вселенной,
хлопают вдогонку мотыльку; здесь памяти обрыв –
а значит – Бог. Здесь вакуум вечности – конечен; мгновение – бессмертно.
Зарисовать мгновенье словом, миг,
где угол неизбежного паденья равен
углу, в который ставили нас в детстве.
Я отодвинул штору и увидел – там ноет пустота,
изматывая...

Вот Двойка кубков-губ слиянье,
Экстаз, любви очарованье,
Деревьев ветви меж собой
Схлестнулись кроною одной.

А тройка чаш - застолье, праздник,
И пьет свое вино проказник,
Свершенье отмечая дел,
Пред ним танцуют трое дев.

Четверка кубков как похмелье,
Подводит праздник к завершенью,
И отвергается вино,
Дно чаши-золотое дно.

Пятерка- разочарованье,
Порой горьки воспоминанья,
Расстрачены любви таланты,
Не греют тело бриллианты.

Шестерка чаш -души наследство,
Как хочется...

Наступает праздник Рождества!
Над землёй зажглась звезда Христа.
Для людей есть повод торжества,
Мать Мария сына родила!

Радость получили пастухи.
Ангел к ним сперва спустился вниз,
Потому что малые грехи,
Праведная их земная жизнь.

Позже подошли три мудреца -
Балтазар, Гаспар и Мельхиор.
Ладан, смирну, золото в ларцах
Принесли они ему во двор.

Ирод, Иудеи грозный царь,
Возжелал убить младенцев всех.
Было их ему совсем не жаль.
Страшный совершил тогда он грех.

Но...

Когда приходим в этот мир
Любовь в сердцах своих приносим.
Следят, как звёздочка блестит
Луна и радуга,и солнце.
И вся планета в этот миг
Кружит на грани совершенства
И всё вокруг боготворит
В наш мир входящего младенца.
Любовь расправила крыла
И приняла в свои объятья
Отца и мать и их дитя
Осыпав искрами их платья.
Тройной союз тройным кольцом
Любовь и пламя окружило
Их путь, в судьбу объединив
В житейском море закружило.

Светила яркая звезда,
Что путников вела туда,
Где будущий дремал Спаситель.
Была невзрачною обитель.

Пещера. Мрак со всех сторон.
В кормушке на соломе Он
Лежал, завёрнутый в овчину.
Иосиф с вечера лучину

Зажёг в углу. Чадил огонь.
Марии тёплая ладонь
Застыла на челе младенца...
Три старца с замираньем сердца

Вошли в убогий этот кров
С ларцами, полными даров.
По потолку блуждали тени...
И пали гости на колени

Перед Израильским Царём.
Глядела ночь в дверной проём.
И луч...

-Он в полгода с вниманием смотрел в потолок,
Развлекаясь в кроватке с невидимым другом.
От того по спине пробегал холодок,
Мы с женой поражались младенца досугом.

Ползать он не любил,только громко кряхтел,
В год пытался подняться, держась за перила.
Крепко пальчики сжав,встать на ножки хотел,
И валился с усталости в мягкой перине.

Все занятия даром ему не прошли,
По периметру ходит с улыбкой довольной.
Опираясь на стену все время спешит,
Убедившись,что смотрим,сползает невольно...

По хрупкой проволоке Небес
спускается Судьбы тяжеловес.
Походкой тучи рассекая
и вновь сгущая,
чтобы пролился снег Небес
на сонный жизни лес!

Деревья битву в том лесу ведут
за страх и за уют,
на Бога след они плюют,
им нужен хлеб
и усыплённый зуд.
По алой лестнице чудес
сбежал Игры тяжеловес,
потом взлетел,
салют из солнц
пролив на дикий лес!
Рождался вновь
и, растворив всю соль Небес,
Земли юдоль вобрав в себя,
Исчез… .

Лишь Белый Луч оставив за собой –
для той, что...

Колебания обесточенного чёрного света
падают приглушённо
на тусклые стёкла спальни.
Я перелистываю страницы ночи,
и слышу ноты, колокольчиками шагов,
продирающиеся ото сна.
Я узник музыки твоего обнажённого тела,
когда спелым гранатом
восходит румянец солнца
на глянцевой скатерти
сонного горизонта,
и ты плывёшь, очертаньем
бесплотного снежного облака,
по утренним сквознякам,
звонким горным ручьём
вбирая прохладу нового дня,
под радостный всплеск горящих ладошек
младенца...

Правда жизни. Пишу я о правде,

О старинной несбывшейся мгле.

Современники все на параде,

А я просто хожу по земле.



В кабаках я бываю не редко,

И из церкви в кабак не иду.

Но меня привлекает беседка

Майской ночью в тихом саду.



При луне мне тоскливо и нежно, -

Слышу шелест я крыльев совы.

Поедает она неспешно

Грызунов, что среди травы



Снуют в поисках пищи,

А насытившись, лезут в нору.

И душа моя что-то ищет,

И ведь я никогда не умру...