Меняются не люди

Узнаю правду о том едва ли -
Каким Макаром на свет явился.
Меня, похоже, что и не ждали –
А я родился.

Какой красивый – все врали Вере
Петровне нашей в глаза сердечно.
Впервые людям тогда поверил,
А зря, конечно.

Послушным рос я, хоть видел тучи,
Случались двойки в моей тетрадке.
Но знал я точно: Кто много учит -
Сам не в порядке.

Всегда родителям шёл навстречу,
Как заключённый идёт в застенок,
И бой выдерживал каждый вечер
Из-за оценок.

Меня склоняли, мол, на диване
Я...

Очень много людей, в мире лучше меня,
Есть немало средь них, меня лучше намного.
Я не то чтоб злодей — не такой чуть-чуть я,
И прошу их за то, не судить меня строго.

Не встречал я людей, в мире хуже чем сам,
Просто знал я таких, с кем ни в чём не согласен.
И друзьями не стать, никогда в жизни нам,
Слишком разный у нас, взгляд на горе и счастье.

Есть немало людей, кого я уважаю,
Но я даже кумирам, не хочу подражать.
Нрав такой у меня — за себя сам решаю,
И не лучшим желаю — сам...

Потомок Сима, патриарх Аврам
(Поздней получит имя Авраама)
За семьдесят передвигался сам,
Собрался в путь и вышел из Харрана.

С ним шли жена, его племянник Лот
(Как в высылку из Киева в Житомир),
При них рабы, не менее двухсот,
Несли добро, в Харране нажитое.

Бог племенной им указанье дал -
Уйти туда, куда перстом укажет,
Свой отчий дом покинуть навсегда,
Забрать свой скот, упаковать поклажу.

«Великий от тебя произведу
Народ (от прочих жителей отличный),
Благословлю тебя и...

Я – монах, представляете, люди!
Познавал я молитву любви,
И уж сердце её не забудет,
Даже снова родившись в пыли.

Я занялся стяжанием духа,
В высших сферах свой ум поселил
И прожил аскетично и сухо
В меру собственных жизненных сил.

Убежденья мои были чётки:
Много лет посвятил я Творцу,
Шлифовал я в руках своих чётки
И молился Святому Отцу.

Удовольствия мира и блага
Были чужды сознанью жреца.
Все старания, прыть и отвагу
Отдавал я на милость Творца.

И вот Бог пригласил...

Жизнь шла обычно, был счастливым хоть иногда и не везло,
Жил для других – ведь в этом сила, повсюду не приемля зло.
Добро всегда хранил умело, и побеждал во всех боях,
Оставил вроде бы все силы я на чужбине, в тех краях,
Но сердцем жить я постарался, услышал сердца тихий крик,
К нему проникся, пропитался и образ мне души возник.
Она голубовато-сера, легка, воздушна как туман,
Живёт всегда во всех здесь сущих, и это, правда, не обман.
Развита, ангельски красива, чиста, умна, в ней сила...

Для меня нет теперь людей,
Для меня нет теперь живого.
Лишь только ты,лишь ты один,
Я лишь тебя любить готова....

Ты говоришь, что буддизм это ключ,
А я вижу как солнце глядит из за туч
На то как твой Атман стрижет его луч,
Мечтая о том как он будет могуч.

R-n/
Я скучаю по живым людям,
Скучаю по живым людям,
Так скучаю по живым людям,
Скучаю по живым людям.


Вы говорите мне, что ум это твердь,
А мне просто приятно на вас смотреть,
Возможно в этом есть какая то сеть,
Но замкнутость все же опасней чем смерть.

R-n/

Жена говорит мне… а впрочем молчит.
Язык ненавидит, а сердце дрожит...

Опыт, как известно дело личное,
Мнение чужое безразлично мне…
Синяки и ссадины моё богатство,
Сердце стерпит всё, собой остаться б мне.
Говорите, говорите, люди добрые!
Я смеюсь над вами – непокорная,
Непутёвая, строптивая, свободная
Я не горделивая – я гордая.
Я с характером, меня не воспитаешь,
Тайна я – меня не разгадаешь.
Не пытайся всё запутано, всё сложно,
Быть со мною рядом невозможно.
Ухожу. Не попрощаюсь – по-английски,
Языки людские высекают искры!
Говорите! Говорите...

Представляю, как будут меня хоронить
И какие слова обо мне говорить.
Наблюдая за всем с катафалка,
Мне впервые себя станет жалко.

Кто со мною был нем, зажурчит как ручей:
«Он был наш» - скажет всем, хотя был я ничей,
Кто-то скажет, возможно, некстати:
Ты и здесь обогнал нас, приятель.

Пробежит по застывшему телу озноб,
И испариной лёгкой покроется лоб
Под бумажкой, как тронут на убыль
Поцелуи, но только не в губы.

А с любимой скандал выйдет наверняка:
К ней навстречу моя...

Так думал, мнится мне, Иосиф,
Когда про происки узнал
Братьёв, трусливых до и после
Отца, но слова не сказал,

Лишь слушал бред братьёв и плакал,
Не знал, как объяснить бы смог
Им то, что не донёс Иаков,
Когда братья – ни с чем пирог.

Да нет, сказал бы я, с начинкой:
За сребреники Осю слить
И с покаянною личиной
За хлебом после приходить.

В крови цветастые одежды
Отцу подбросить, обмануть,
Лишить последнего надежды
Сынка любимого вернуть.

Под одеяло влезть к служанке,
Где...