Маски

Я храню свои тайны
под беглой вуалью снов,
где ночь омывает камни
улиц, проулков, дворов.

В лучах равнодушной вселенной,
разбрызганной чёрной краской,
я вновь выхожу на сцену,
срывая последние маски.

Вдыхая налёт тумана,
что льётся из окон ночи,
я падаю в небо, как пьяный,
трезвеющий от одиночества.

Так много рядом равнодушных лиц,
Как будто ты в толпе чужой вселенной.
Холодные глаза, не ведая границ,
Как пули ранят неизменно.

Не нужен им радужный твой свет,
Напрасно травмируешь душу!
Такого им не велит этикет,
Эти стены ничем не разрушить!

А мне так хочется сбежать
Туда, где в людях светятся огни,
Где можно сердце открывать,
Где ложь и маски не нужны.

Спаси меня из этой тьмы,
Пока ещё во что-то верю.
Устала я от безразличия войны...
Верни доверия тяжелую потерю...

Где бы ты ни был, что бы не делал,
Ты проявляешь Любовь!
Ка бы не злился, и ревность не ела,
На это меняешь Любовь!
Скудные мысли, противные чувства…
Такую выбираешь Любовь!
Зачем искривляешь, оставь её чистой
Во что превращаешь Любовь!?
Она исцеляет, даёт тебе мудрость
Так опьяняет Любовь!
Она укрепляет духа упругость
Быть заставляет Любовь!
Честным с собою, а не казаться
Маски срывает Любовь!
Служением стать, от себя отказаться
Тому обучает Любовь!
Все что мы видим и...

Не любит учтивость,
Прямых слов правдивость.
Души откровенность,
Учтивому — дерзость.

Свод правил приличий,
Людей обезличил.
У вежливой маски,
Улыбка без ласки.

Там, где лицемерие,
Притворно доверие.
Там лживо участие,
И слова согласие.

Где чувство неискренно,
Высокое выспренно.
Там гнев — шторм в стакане,
А правда — в обмане.

Учтивость и вежливость,
Не лгут когда в них.
Души смелой сдержаность,
И свет чувств людских...
Марковцев Ю.

Флагами и лентами увенчана,
и на радость местной детворе,
улица квадратами расчерчена
контуром ОМОНовских каре.

Публика слоняется по улице –
просто так на площади вопит
что-то о свободе и коррупции, –
и цветными правдами кипит.

Матери пугали нас милицией.

Публика бузила просто так –
и менты привычно правят лица ей,
загружая в серый автозак.

Публика посажена на корточки.
Маски-шоу вам – не карнавал.

Обыватели глядят из форточки –
так тебе и надо, либерал...

- Однако дочь царя
- Красивее Венеры:
- Прекрасна, как заря,
- Хорошие манеры!

- Давайте почитать
- Психею, как Венеру!
Простой народ и знать
Венере портят нервы.

Богиня в гневе: «Ложь
- Разносят люди всуе,
- Как будто в сердце нож,
- Я всё перетасую!"

Страшна Венеры месть
И ярости лавина,
Слова богини – жесть:
- Не всё тебе малина!

- Отравленной стрелой
- Убей, сынок, Психею!
- Не то я стану злой,
- Кругом вражду посею!

Амур кивает: «Да!»
Но сам влюбился - Боже...

Мы хотим поверить в чудо,
Очутиться в чудной сказке,
Много в рифму словом блудим,
И меняем свои маски.

Тролли, гномы и принцессы,
Принцы, витязи и маги,
Чародеи все процессы,
Представляют для зеваки.

Чудо-юдо, чудо действо,
Сказка, басня, миф, сказанье,
Колдунов чужих злодейство,
Сочинителя преданье.

Пусть обманщик ложь представит,
Будто в сказке есть намёк
И поверить нас заставит,
Что для всех она урок.

Бахарь бахнуть тоже сможет,
Месте с бахирем бахОрят,
Сказку надвое...

Снова осень опавшей листвой,
Летний зной провожает шурша.
И всё кажется, будто порой,
Зной уходит совсем не спеша.

Ветер, всё холодней и всё чаще,
Обдувает на клумбах цветы.
Он жесток, но совсем не пропащий,
И всегда с остальными на ты.

Время душных ночей позабыто,
Очень быстро остынет земля.
Будет звёздное небо закрыто,
От туманов, ползущих в поля.

Наметает листву у дороги.
Жёлтый лист на зелёной траве.
А зима обивает пороги,
Ей не терпится стать во главе.

Красно-жёлто...

Снова осень опавшей листвою,
Летний зной провожает шурша.
И всё кажется, будто порою,
Зной уходит совсем не спеша.

Ветер, всё холодней и всё чаще,
Обдувает на клумбах цветы.
Он жесток, но совсем не пропащий,
И всегда с остальными на ты.

Время душных ночей позабыто,
Очень быстро остынет земля.
Будет звёздное небо закрыто,
От туманов, ползущих в поля.

Наметает листву у дороги.
Жёлтый лист на зелёной траве.
А зима обивает пороги,
Ей не терпится стать во главе.

Красно-жёлто...

БОЖЕСТВЕННАЯ ПОЭМА. ДИАЛОГ. ЧАСТЬ 13.

Ученик.

Но можно ль плакать пред Отцом?
И выговаривать немного?
Ужель Бог судит очень строго?
Что делать, если рвется стон?

Учитель.

Тебя, что, режут? Не пойму…
Ну, слезы ладно…, это – можно,
Со словом будь поосторожней,
Не распускай себя, скажу.
В тебе Сам Бог с тобою плачет
И смотрит, что же ты берешь,
Каких здесь не хватает качеств
И в чем тебе, увы, невмочь…
Бог потихоньку утешает
Твоей же мыслью – так бери…
А ты уже ревешь...