Лики

Единый свод над всеми нами –
Как дом или же храм, в котором мы живём;
И звёзды – словно свечи в нём,
Зажжённые перед святыми образами;
Как Божий Лик в иконной раме,
Пылает Солнце в поднебесье ясным днём...
И славу Господу поём,
Не иначе, все одному мы в этом храме!

Порою той, когда в немом благоговении ты думаешь о Том,
Кто яснопламенный Свой Лик как за завесою Скрывает, –
Его Присутствие невидимое сердце ощущает
Одновременно с разливающимся изнутри теплом;
А то, бывает, словно звёзды из укрытья неурочно выйдут днём,
И совокупный блеск их уж собою солнце затмевает –
И пелена с очей твоих как будто в этот миг спадает…
И лишь сияние Его ты узнаёшь и зришь во всём!

Едва рассеется обманчивый чарующий мираж –
Как вновь повсюду обнажается лик истинный пустыни,
И, к удивлению, при этом взгляд уж не отыщет ваш
Перед собой оазисов, прежде пленительных, отныне…
Подобно, взору предстаёт пустыня выжженная та ж
В миг развенчания кичливой человеческой гордыни;
И видится лишь пролегающий сквозь раскалённый зной
По-прежнему путь одинокий, искупительный, страстной.

***
Порой от слов лишь стоит
к делу непосредственно
с ним вместе, наконец-то, приступить –

чтобы узнать его нутро…
чтоб лик увидеть человека,
настоящий может быть.


***
Среди сомнительных других
есть всё же ставка,
никогда не подводящая, и это –

в борьбе неравной
с окружающим невежеством и тьмой
та ставка твёрдая, что делается
на победу Света.


***
Не будет ли
гораздо легче всякий раз
в самом зародыше
недоброе желание убить,

чем после с ним, уже набравшим
вес...

Взгляд твой вечность вобрал
Глаз цветы полевые,
Я всегда тебя знал,
Хоть увидел впервые.

Тёплый запах волос
Пусть напомнит о лете,
Мне тебя довелось
Столь знакомую встретить.

Так знакомы глаза,
Руки, словно родные,
Я всегда тебя знал,
Хоть увидел впервые.

Голос твой – идеал,
Все слова столь живые,
Лик меня чаровал,
Мысли вызвал хмельные.

Пелены не снимал,
В темноте словно сидя,
Я всегда тебя знал,
Хоть впервые увидел,

Ты начало начал,
Чувства столь...

***
Моральный
лик человечества едва ли не представлен
во взаимоотношениях с природой,
как и всей

совокупностью всех действий и поступков,
скрытых планов и намерений
и помыслов людей.


***
Как видится,
не идеалам всё же прошлого,
изрядно обветшавшим
и поблёкшим в свой черёд,

сегодня, завтра ли тем паче,
эстафету поколений
за собой увлечь вперёд.


***
Замечено:
быстрее прочих достигает цели,
что совсем не странно
и как правило почти

случается,
кто к ней уж с...

***
От нахоженных троп поведёт ли тебя через ров и сквозь тьму –
Что бы ни было, будь до последнего предан пути своему,
Пусть с него не собьёт никакая рождённая мраком химера…
Знай, не так совершенному Вечному Небу нужна твоя вера,
Как уверенный шаг и великая верность себе самому!


***
По существу, всего две силы есть, спасающие нас
В минуту трудную и в бедственный тот, самый страшный час,
Когда стихии вырываются на волю и разруха
Царит везде: во-первых, сила несгибаемого духа;
И с...

В ЕГО ПРИСУТСТВИИ

Порою той, когда в немом благоговении ты думаешь о Том,
Кто яснопламенный Свой Лик как за опущенной завесою скрывает
От глаз людей, – Его Присутствие невидимое сердце ощущает
С одновременно разливающимся изнутри живительным теплом;
А то бывает, точно звёзды из укрытья неурочно выйдут днём,
И блеск их совокупный, кажется, собою само солнце затмевает –
И в ту минуту словно пелена с очей твоих нечаянно спадает…
И лишь сияние Его вокруг себя ты узнаёшь и зришь во всём...

Ликует солнце,
День проснулся добрым.
К заветной двери
Второпях стремлюсь.
И бьётся сердце
Мерно ритмом дробным.
За лик в окошке
Тихо я молюсь.

Ведёт тропинка
По былому саду.
Вот «семеринка»
Снова зацвела.
И вишни дикой
Расползлась рассада.
Растёт клубника –
Грядка ей мала.

– Ну, здравствуй, мама.
Как дела мирские?
А что так рано?
Вроде не ждала?
Бываю редко?
Времена такие.
Нормально детки.
Хорошо дела.

Я на минуту.
Мне по делу надо.
Не беспокойся,
Я не буду чай...

Ликует буйный Рим…
Лермонтов М.Ю.

Не выдумывай, милая, сказки про лето –
это всё не сбывается. Редко когда,
разрывая пространство скупого рассвета,
поползут к горизонту от нас города.

Мы придавлены здесь хаотичною массой
к пирамидам домов в наслоениях крыш.
И мечту над асфальтною, латаной трассой
сотню раз зачеркнёт недогадливый стриж.

Так раскрой же тетрадь дармового поэта, –
эти крылья страниц, – мы с тобой полетим
над подлунной очерченностью трафарета,
где ликует и пьёт...