Летний полдень

«Лишь перейдёшь ты Иордана воды
И будешь слушать Иеговы глас,
Тебя поставят выше всех народы,
Левитов касту – выше прочих каст.

И снизойдёт на вас у стоек бара
Избранничества элитарный дух,
Не в смысле избранить, иль брать из тары,
А в смысле, круче быть иных братух.

Когда проявишь ты свою отвагу,
С небес услышав окрик Цоб-цобе!
Придут к тебе обещанные блага,
Исполнится их благость на тебе.

Благословен ты в городе и в поле.
Твой чрева плод благословен. Твой скот
Благословен и...

Я разлюблю тебя тогда,
когда слепой художник нарисует
черной тушью на белоснежной бумаге
линейки в нотной тетради.
Глухой композитор, напившись вина,
Прекрасным июльским вечером
сочинит грустную мелодию.
Сумасшедший поэт, ненавидящий рифмы,
Напишет текст, будоражащий разум,
Прекрасной оды, посвященной тебе.
И мертвый оркестр, с истлевшими струнами,
На главной площади старого города
Среди спокойного журчания фонтана,
В полдень исполнит эту мелодию.
И старый дирижер, потерявший...

Течение ее возбужденных глаз –
Бриллиантовый дождь.
Теплота кожи,
Как шелк июньских лугов.
Свежесть прикосновений –
Изумрудные хвои леса.

Задержим ночь.
Растянем, насколько возможно,
Нашу жажду.
Утопим мгновенье
Друг в друге.

Рви струны, сыграем сердцем.
Разденься,
Скинь полдень стыдливый.
Не важно…
Не нужно…
Все можно…
Безмерно…

Смотри, как тени игривы.
Ищи меня в ливне
Лунного сока.

Обворуем рассвет,
Продлим холодный блеск ночного солнца.

Обнажи свою грудь...

Неслышно по стене скользит луч солнца,
Собою разбавляя серый фон,
Найдя в палитре самый яркий тон,
Весенняя картина создается.

Восторженно стремится в теплый полдень
Душа, от сна сбегая босиком,
Ведь вольный ветер по весне легко
Такие души вместе тайно сводит.

По контуру проснувшегося солнца
Весна наводит краской новый мир,
В нем отраженье самых звонких лир…
Весенняя картина создается!

Как приятно, хоть и трудно
Вместе с солнышком вставать,
На полянке изумрудной
Землянику собирать!

Но и там, ступая смело
Посреди густой травы,
Не заметишь ягод спелых,
Не склонивши головы.

А наклонишься тихонько
И под листик бросишь взгляд –
Там на ножках тонких-тонких
Земляничинки висят!

Дальше – больше, дальше – чаще,
Пьют прохладную росу.
Земляники нету слаще,
Чем под кустиком в лесу.

Налюбуешься – и можно
Потихонечку срывать,
Но срывай их осторожно,
Чтоб руками не...

«Уст лобзанием своих меня лобзай,
Ибо ласки твои лучше, чем вино.
С благовония мастей твоих нельзя
Пред тобой не скинуть кимоно,

Иль тунику, тогу, сарафан,
Стринги с бёдер, шубу из куниц…
Твоё ложе, царская софа,
Знала всех этнических девиц.

Твоё имя носит мавзолей,
Острова, им дразнят октябрят.
По причине этой всех сильней
Любят девы именно тебя.

Так влеки меня… Я с ними побегу -
Царь чертоги мне свои открыл –
Голубицей кроткой я смогу
Схорониться меж орлиных крыл.

Будем...

Стучало лето шпилькой туфельки твоей,
Картинно выставив румянец белой коже
И жаркой ленью на разморенных прохожих
Стекало, но до первых снов и фонарей.

Смеясь, дышало лето пылью площадей
И на машинных тонированных забралах
Взлетало стаей белокрылых голубей,
А в полдень в эрмитажных отдыхало залах.

Припев:
.....Ах, лето, лето, лето – праздничный канкан
.....Моих нелепых и мальчишеских признаний,
.....Твоих улыбок, ярких платьев карнавал
.....То лето всё живёт в моих воспоминаньях...

Поцелуй меня в веки, поцелуй меня в брови,
Слез разверзнутся реки, плач по жертвенной крови.
Ты кричи, надрывайся, боль не сгладить мольбою,
Хрипотой задыхайся, в темноте надо мною.

Мне немного осталось, земля тело обнимет,
Душу грешную небо, в полдень завтрашний примет.
Посиди со мной рядом, мне ведь скоро в дорогу,
Понесут меня тихо от родного порога.

А душа бьется в стены, бьется в окна и двери,
Надо мною ты плачешь, и не веришь в потерю.
Скоро свечи погаснут, отгорят...

Шумит июнь своей листвой,
шумит без всякого значенья.
И облака над головой
спешат до точки назначенья.

И подражая облакам,
пух невесомый тополиный
вздымает взбалмошный канкан.
И день течёт беспечно-длинный.

Ах, как обманчиво всё тут,
где неизбежны перемены!
На тополь снега наметут
и не почувствует подмены.

Пушинки упорхнут гурьбой,
сорвутся яркие одежды,
И будет он стоять седой
под хмурым небом, без надежды.

Но он – не мы, к весне другой
вернётся свежесть первой пробы...

И черная дама порхает по нашим страницам,
То в полночь, то в полдень, как хочется ей воплотиться,
Да только не может, цепляя других и пророча,
Морена устало над жизнью прекрасной хохочет.

То в музыке дикой увидит она просветленье,
То слышит за окнами чье-то усталое пенье,
И кажется ей, что могла бы она задержаться,
Там, в мире поэтов, услышат, и пусть же боятся.

Явилась ко мне – закрываю все окна и двери.
И в горестном сне снова Велесу дерзко поверю,
- О, где моя Жива, лютует и...