Кожей

Холод – зверь, облизавший фаланги пальцев огнем.
Пунцовая кожица – бахрома, мясо и жилы окрасившая.
Симптомы обморожения ревут февралем.
Плоть теплоты – солнце – костлявым фаршем.
На инее стертых страниц неровные литеры ереси,
Что когда-то здесь полыхали сады из яблонь кровавых,
Из глянцевых вишен, груш и пьяной
Черемухи, золото сот, земляники эссенция,
Ныне, лишь лед, прорастающий в початок сердца.
Густой пар из сжавшихся под слойкой мехов легких
Чертит в воздухе символы северной веры...

Я стать сантехником решил...
В кино проникнувшись идеей...
И долго думал -размышлял...
Над упоительной затеей..

Купил спецовку, молоток...
Ключи и разный инструмент...
От Гуччи новое бельё....
Сижу и жду звонка момент...

Реклама сделала своё...
И наконец, звенит звонок...
Срываю трубку...наконец!!!
Медовый женский голосок...

Забит, конечно, унитаз...
Застряло полотенце в нём...
Воображение играя...
К клиентке гонит под дождём...

Спецовка, галстук, твёрдый взгляд...
Чуть...

Свежего ветра дыханье
Я ощущаю кожей
Весенней порою ранней.

Открыто мое сознанье
Навстречу потоку знаний
Весенней порою ранней.

Вдыхаю природы дыханье
И трепетно ожиданье
Весенней порою ранней.

Пируют чинуши в шикарных дворцах
И корчат блаженные рожи,
Но чувствуют ярость в народных сердцах
Своей крокодиловой кожей.

И мыслят державно: «В стране дураков
Впервые удача попёрла.
Но – как бы не сдохнуть от русских штыков!» –
И кость им вонзается в горло.

И ужас вовек не утопишь в вине
В златом «неприступном» застенке.
УЖ ЛУЧШЕ ЖИТЬ ЧЕСТНО В ГОЛОДНОЙ СТРАНЕ,
ЧЕМ ЖДАТЬ, КОГДА ВЫВЕДУТ К СТЕНКЕ.

В чаще весеннего, раннего леса
За отголоском домов и машин
Слезет шагреневой кожей завеса
У окаян-покаянных глубин

И здесь мне родиться и здесь умереть
Здесь мне молиться и онеметь
Тут под вершинами елей и сосен
Только пойму что покинул, бросил

И станет звенеть высотой тишина
Будет болеть и проситься душа
Пока со слезой отпустить не смогу
Сердцем натянутую тетиву

В чаще весеннего, раннего леса
Словно бы жажду свою утолить
Губами прильнув у края надреза
Берёзовой крови стану...

Я был давно убит на той войне.
Я воевал на ней четыре года.
Забыл свой дом, когда чернел в огне
подбитый танк мой, и легла пехота.

Но я вернулся, правда, неживой,
вернулся ветром осторожным дымным,
губами тронул крестик за горой,
и к дому проскользнул задами, тыном.

Жену увидел, выросших детей,
расцеловал их, прошуршал листвою
за огородом, вышел за плетень,
и скрылся за полынною травою.

Я видел всё, как кончилась весна,
как урожай собрали, веселились,
и мы...

Присев на краешек стула в прихожей
В доме, где тот же запах чая и корицы
Я там родной и не какой-то прохожий
Просто в доме моем фотографии лица
Знаешь жаль, ни капельку и уж совсем ни малость.
Знай и ничего не говори, я чувствую кожей
Я их присутствие в себе, что мне от них досталось
Что в детях вижу я своих, что с ними схоже.
Что видели они, когда детьми мы были
Что говорили, когда наш струился смех
С трудом я вспомню, а они уже забыли
Да и не скажут, ведь их свет померк.
И...

Весенней ночью соловей
Души алмазы раскрывая,
Тихонько пел в листве ветвей,
Ночную влагу пробуждая.

Спокойно трель его лилась,
Сжимая сердце мне под кожей,
А в песне той его рассказ
О чувстве, что нежней мимозы.

Огнем пылающей любви,
Где жизнь и смерть - одно и то же,
Тот голос слышался вдали,
Луча рассветного моложе.

И море слышало в ночи,
И воздух был наполнен розой,
Алмазный голос той любви
О чувстве, что нежней мимозы.

Стояла тёплая пора
И на носу цвели веснушки.
Мы захватили только кружки
И со двора...

В тот самый лучший из миров,
Где так отчаянно бездомны...
Где в недосказанности слов
Глаза бездонны.

А этот помнишь - тёплый ветер,
А это - тёплое вино?
Моё родное лихолетье -
Моё кино!

Сирени цветик пятилистный
Там сорван мною на бегу,
Я загадала - всё смогу,
А жизнь как выстрел...

Мы строим наши города,
Где сквозняки - замена ветру
И вспоминаем, что бессмертны,
Лишь иногда.

Я...

Бессловесность… подарок, порок?
От души улыбается вечность,
Мне в окошко влетел мотылек,
Насовсем, я задула все свечи.

Не дрожу от ночных звонков,
И от смутных мыслей не плачу,
Я уже не ношу каблуков,
Истоптались чувства в придачу.

Изменился весь мир, и ты
Растерял свою вечную сущность,
Лед растаял, засохли цветы,
И прошла оркестровая звучность.

Пахнет амброй опять, как тогда,
Помнишь? я надевала перчатки,
Почему-то гудят провода,
Видя шелковые закладки,

Мне покорность...