Коробка

Янтарная кислота, глубокий лоб, сектор Зоммера,
«кам ин»,- из камина, кричал ученик барона, не
верил, залез в дымоход, ждал, «прилёта», не про-
пьёшь искусства навыки, серотонин, расчихал во
сне, голубое пятно, гидроцефалия, а ты диспрак-
сия, согбенная поза, (Аве роза), тазовые наруше-
ния, абулия, мутизм, усыхание белого вещества,
растет пустота, в черепной коробке, тыква, выз-
ревает, сколь долго, сколь? скользим, осколки,
разбросав и сколы, по склонам, а Сколль бежит
за солнцем...

{Эпиграф:
В неистовых понтов убранстве,
На сцену Астроном взойдет.
Чихнёт – сломается пространство,
Моргнёт – Чак Норрис упадёт!
~Blacky_and_Whity, май 2014}


В Луну полетел астероид из Марса,
Ось у земли наклонилась потом,
Ходят теперь полюса ходуном!
В Африке видели снежного барса,
В Арктике ламы ютятся прекрасно,
Рыбы на суше уж ищут свой дом.

В этот же день появились осколки
Крупной кометы и метеорит
Скоро планету в секунду спалит!
Всюду ведутся активно раскопки...

Головная боль, вытиснила сознание, за преде-
лы черепной коробки, как мы робки, всего бо-
имся, им и себе снимся, забываем, вспоминаем,
чудесную страну, мечтаем попасть туда, наде-
емся, путаем местами, говорим аминь, познаём
и познать не можем, итожим, свои мозги, утю-
жим, выдюжим до завтра? до серебра, до золо-
та, и другого ропата, молитвы……………….
несмотря ни на что, вы хороший человек, исхо-
дящее из сердца, к сердцу и приведёт? а он ре-
вёт, не верит, потерял веру, прохудился кар...

С неба – невод сочно-синий
ловит летней лаской, лиц
хмурый хор, лениво-львиный
городской галдёж и свист.

Собирает брег бродяжий
стаи, своры пьяных псов;
ветер льется сальной сажей
злачных заводских хлевов.

Узость улиц, плен пролётов,
шип шоссе, коробки крыш;
твоя тьма, твоё болото –
сердца склеп под маской мышц.

Я люблю лиловый вечер,
высекающий простор
для прохлады, кой просвечен
нерв нагой – болезный мор

пьяных псов, чей дрейф распутал
смерти сумрачный аванс.
Я люблю...

Надеюсь, я уже созрел
писать роман. Мой друг-читатель
(да, я на "ты" - ты мой приятель!),
бросай рутину глупых дел!
Садись-ка в кресло поудобней…
Я поведу рассказ о том,
чем я и сам грешил тайком
(кто с правдой - тот и благородней!),
когда и молод был, и глуп.
И верил, что Земли я пуп!

Роман, конечно, о любви.
Пусть рвутся новые поэты
изобретать велосипеды,
а наше дело - c'est la vie!*–
сбирать цветы ночных мечтаний
в букет красноречивых слов
о тонкостях проблем полов,
о...

Неся райское
В коробке из-под торта,
Не споткнись, любовь!

Мне тридцать зим –
четыреста семьдесят пять миллионов вдохов,
столько же выдохов – отсрочек судьбы
до встречи с Тобою, Господи; моё дыхание –
тридцать витков вокруг солнца; моё сердце –
ядовитая чаша вина, выдержанного в подвале осени;
моё счастье – откровения жребия сиюминутности,
познающие роскошь и нищету.

Ты чувствуешь плоть, выкованную в сердце Солнца,
доведённую до инстинкта, и возведенную в ранг поэзии,
боль, вырванную из утробы матери;
ты чувствуешь душу, брошенную...

Вам, мужикам, глушить лишь водку!

Теряя волос, как тут быть,

Чтоб волосы те сохранить?!(?)

Так складывайте ж, их… в коробку!

Сергей Александрович, здравствуйте…
Не верю, что вам 117…

Гроза молодая… зевластая
по площади хлещет Сенатской!


Но вы — не забрызганы брызгами…
Но вы — не обветрены ветром…
Шагами легкими питерскими
уходите в вечность. Поэтом.


Сергей Александрович, здравствуйте!
Вам в городе этом
нет места.
Душой одинокой славянскою
вы больше коробки имперской.


И вот уж тугая расщелина
за вами бежит
через небо.

И конь под Петром Первым щерится
усмешкой недоброй
и медной...

Я чумазая, словно суп без ложки
Я нелепый бокал без ножки,
не интригую яркой обложкой
и посыпаю соль картошкой.

Я несущая чушь мормышка.
Ставь меня на зеро - я твоя фишка,
Я - дорогое вино с дыркой в пробке...
Беззаботно чирикаю в железной коробке,
Я фиолетовая синичка...
Улыбнись! Сейчас вылетит "птичка"!