Кофе принес поутру

Каков на вкус китовый ус?
Плавник тигровой акулы?
Щупалец осьминога?
Иголка морского ежа?
Клюв черепахи?
Омара ноги?
А рыбы-луны губы?

Смотрящий на мир языка оком,
Угодник и нянька чрева,
Макает дитя природы в соус,
Смакует кусочек первый…

Де-ли-ка-тес!
Кашу сам ешь!
У него будет стресс от каши!
Заморского перепела дай филе,
И ещё –
Кенгуру лапу!

Форели икру
Поутру…
В обед лангустом закусится…
Ах, жаль, что, к несчастию,
Нету в миру...

А в ручье журчит вода,
Рядышком осина стонет.
Ветер налетел сюда.

Осенний листик падать станет
Упадёт он на волну,
Но в водичке лист не тонет.

Не опуститься ко дну,
А тихонько поплывёт,
Достигнет моря поутру.

Рыба в море том живёт,
Течение она поймает
И к океану попадёт.

Чайки высоко летают,
Рыбки плавают внизу,
Птица в тучу попадает.

Тучи к берегу ползут,
Их игривый ветер гонит,
Влагу облака везут.

Гору наша тучка тронет,
Из горы течёт родник.
Струйки родничок...

За твои голубые глаза
Я готов убежать на край света,
И, как вспомню,– протянет слеза,
Ах, какое тогда было лето!

Груди белые - яблочный сок,
Словно сахар уста, вкус медовый,
Поутру уходил на восток
И я был весь иссиня-лиловый.

Ах, любовь, ты пришла невзначай,
Словно ветка из сада сирени.
Ты держись, дорогая, встречай,
Мы ведь песню с тобой не допели.


И сольёмся в экстазе мы вновь
Неразрывной серебряной нитью
И струна зазвенит и всё вновь
И любовь всю до капельки выпьем...

Она:
Моя душа на цыпочках перед твоей
Лишь для того, чтоб невесомо нежно...
Час близости - прекрасный апогей!...
А ласка чувств - она безбрежна!..

Он:
Я не хочу на цыпочках!
Лишь только НАРАВНЕ!
Пойми, мне счастие твое дороже!
Понадобится, и себя я положу на алтаре,
А скажешь, поутру с росой исчезну тоже...

Ты отнял у меня и свет и воздух,
И хочешь знать - где силы я беру,
Чтобы дышать, чтоб видеть небо в звездах,
Чтоб за работу браться поутру.
Ну что же, я тебе отвечу, милый?
Растоптанные заживо сердца
Отчаянье вдруг наполняет силой,
Отчаянье без края, без конца.

1958 г.

Загрустила осень золотая:
В небе облака, да облака, /
Как блондинка, в кудри завитая,
Смотрит на наряды свысока.

Расстелились медные полянки
Средь посаженных лесных полос,
Где деревья, как степные маки,
А поля как ярко-желтый холст.

В изумрудах редких ожерелье,
И рубины здесь и здесь янтарь.
Может быть, наряды устарели,
Раз грустит она в такую рань?

Может быть, не ведая тревоги,
Зябнет на морозце поутру,
Смотрит, что трепещут у дороги
Топольки, как свечки, на ветру.

Моя любовь , я без тебя умру ,
Неужто ты не видишь поутру ,
Что я страдаю только о тебе ,
Я буду верен лишь своей судьбе ...

Мне ангелы твои давно отпели.
Но на далеких теплых островах,
В кокосовых тропических метелях
Под щебетанье юрких южных птах,

Где пожилых, худых, усталых истин,
На жарком солнце греется артроз,
Где дворник-дождь поутру моет выси,
И душит нежно-терпкий запах роз,

Под черным-черным небом, ярко-звездным,
Пока звезда с звездою наверху,
Мне снится лес березово-морозный.
Напялив унты, шапку и доху,

И варежки, которые на шкафе...
А завтра в класс, где двойку получу.
Я твой урок...

«Идти ли мне в какой из городов
Иудиных?» - спросил Давид у Бога.
«Престол свободен, без обиняков
Груз власти неподъёмный в сто пудов
Прими Давид, когда не лежебока,

Иди в Хеврон - последовал ответ
Всевышнего – там все готовы
Жить в подчиненье нашем много лет.
Да охранит тебя от многих бед
Моя рука, не будь Я Иегова».

Пошёл туда Давид, он верил снам
Или иному способу контакта
С субстратом знанья, недоступным нам,
Подобным в заблуждениях кротам,
Гордящимся своею катарактой...

Осень дождиком струится,
Вся продрогла на ветру,
Голый лес – нигде не скрыться,
Замерзает поутру.

И, укутавшись туманом,
В беспокойном кратком сне,
Шелестит листвой багряной,
Вновь мечтая о Весне.

Краткий миг в просветах туч
Греет осень солнца луч.