Клоун-мим

В преддверии, разлуки с ним,
Она старается запомнить,
Это - святое выражение, его глаз.

И вызвал поток слез, не дым,
Ее потерю, нельзя ни чем восполнить,
И это растование, вспомнит, много, много еще раз.

И роль судьбы, играет мим,
Он должен пустоту, эту заполнить,
Несказанных всех слов и фраз.

Кто, этой грусти эпоним,
Забылось все, уже теперь не вспомнить,
Закончен их мечты рассказ.

Он, целовал мои уста, так чувственно своими
Ладонями, легонечко обняв мое лицо,
Завистники нам, что-то говорили
Но мы не слышали от счастья ничего.
Их взгляды нас пронзали, как ножи,
И сыпались не нужные упреки,
И были фразы, сшитые со лжи,
С каким то вымыслом нам непонятным и жестоким.
Ну что вы смотрите, пройдите просто мимо,
Вы же не знаете, что в поцелуй вложили мы.
А может вас, любовь кокетка не пленила,
И в вашей жизни не было большой любви.
И не содержит поцелуй псевдо-морали...

Жить, не жить - что проку? Что соблазна?
Видеть то, что видели до нас.
Проковылять и встретить смертный час
В кругу друзей. Что ж думать нам о разном?
Как жизнь текла , так будет и идти
Что было- после нас все также будет
И если кто-то что нибудь забудет
В своём пути, то я прошу вас, люди.
Напомните, что б мимо не пройти.

Длинная очередь в Ад.
Грешные души стоят,
Взглядами на пепелище
Ангелов светлых ищут,
Но искупить грехи
Можно, пройдя круги
Ада в кромешной мгле,
Лежа в сырой земле.
В шоке нечистые: каждый год
Очередь к ним растет.
Место одно осталось.
Кому же оно досталось?
Строят рогатые грешников в ряд -
Смотрят, кто в чем виноват:
Высокомерен, силен, плечист -
На руку он не чист.
Скрытен и хладнокровен -
Киллером был в Ростове.
Волос сожжен до предела,
Рот кроваво-крашеный -
Она теперь...

Под шум дождя сольются воедино
Лязг стали, топот боевых коней.
И шелест стрел, летящих мимо
И крики умирающих людей.

Изыдут вон развязанные души:
Кто в рай, кто в ад,
Кто просто наугад.
Иной останется,
Между водой и сушей,
Другой воротится назад.

Потом, когда остынет,
Земля от пролитой крови,
Последний стон в округу кинет,
Что больше нет живых.

Затем, осядут на колени,
Кто мать, сестра, а кто жена,
Поймут увы, - они не с теми,
Кто лежа смотрят в облака.

Пойми, во всем...

Я забросил в чулан мечту,
Что все будет еще хорошо
И с мечтою забросил ту,
Что когда то за счастье нашел.
Это счастье я пил столько дней
Я любовью его черпал
И теперь в бочке счастья- на дне
Остается дегтя бокал.
Ясно все, если враг как враг.
И прекрасно коль друг как друг,
С другом можно спуститься в мрак,
А врагу не протянем рук.
Мы в беде не проходим мимо
И друзей ценим лишь настоящих
Только как нам простить любимых
С недомыслия зло творящих.
Мы , любя, их хватаем за руки...

Маршрутов много, много судеб,
Так мало дел, так много слов
Мы в жизни ждем, когда прибудет
Экспресс до станции "Любовь"
И чем мы ближе к этой цели
Тем больше и сильней гнетет
Нас чувство, что мы не успеем,
Что поезд раньше отойдет
Она к "Любви" всю жизнь стремилась
Но неуютен был вокзал
Она в "Любовь" так торопилась
Но поезд все же опоздал.
Ей холодно и не до смеха
Не отойти, не убежать,
Она решила - лучше ехать
Чем ждать, да на ветру стоять
В пальтишке тонком, ждать так трудно...

Мы все спешим своей дорогой
И кто-то мимо нас бежит
Так в суете теряем много,
Что как казалось дальше жить?

И Вас в толпе я не замечу
Хотя казалось, - оглянись
И незамеченная встреча,
Как потерявшаяся жизнь

Я балладу сочиню о любви,
И к ногам твоим брошу листы.
Будут полными мечты.
Все строки, что читаешь ты.

Быть может, ты ее поймешь,
Быть может, нет. Тогда, ну что ж,
Ты просто мимо них пройдешь
И скажешь: мне смысл не пригож.

А те слова написаны тебе,
Любовь, мечты, огонь души.
И вспомнишь вдруг ты обо мне,
Как хорошо в ночной тиши,

Как я сладка, как я любима,
Как я люблю, и любишь ты.
И соберешь ты все листы,
Где я храню свои мечты.

Я знаю больше, чем сказать успею.
Я вижу больше, чем мне показали.
Мои желанья громче, чем надежды,
Но в этом мире, тихо замерзаю.

Хочу кричать о Родине и Чести,
Хочу сказать, как важно быть любимой…
Но, засыпаю, в полуночном кресле,
И вижу сон, как всё проходит, мимо.

А на губах, - замерзшие снежинки,
И слишком больно с ними, улыбаться.
Ну, а в душе – разбитой боли льдинки.
Нельзя любить, нельзя желать, смеяться…

Но я шепчу, едва дрожа губами,
Что я люблю, что здесь светло и...