Казахстан по зимнему суров

Я бы хотел
В космос извечный
Упасть вперед головою
Я бы хотел закон безупречный
Познать
Настоящий чистый закон


На меня Хаос долго так смотрел
Вакуум подмигивал весело и мило
- Ну, уж раз ты так хотел .
И заморозил меня
Вопросы застыли

Оппофегительная стужа
Объяла Мир, Мир из Огня
Хаос прошептал мне
Прямо в ухо
-Слушай!
Он прошептал
Оглохнул я
( Мантра огня - Ом шри Сурья Агни Джая Рам)

Обожённые горем и злою бедой,
Обезумев от боли свирепой, потерь.
Ослеплённые местью, уснули душой,
И закрыли добру в неё накрепко дверь.

И не веря уже ни в людей, ни в Богов,
И не веря в друзей, дышат горечи злом.
И не могут понять отчего мир суров,
Пожиная, что сами посеяли в нём.

Сколько ж их нынче бродит по миру таких,
Тех кого перемен век, бедою сломал.
Обожённых бедой, недоверчивых, злых,
Тех, кому мир чужим и холодным вдруг стал.

Они сердцем своим от обид огрубели...

Поздний вечер. Море. Тишина.
Полог облаков пробит навылет.
На волне качается луна,
Желтый шар всего в какой-то миле.

Вахтами отмеренная жизнь,
Словно в марте ночь, идет на убыль.
Чуткой полудремы миражи
Явственней как гавани и губы.

Заполярье - вовсе не Эдем,
Климат здесь суров для райских кущей.
Но луна купается в воде,
Как надежда, в гавани идущим.

Ассмарал, аттазви
Артра корда атмели
Аста мудра изакор
Актопана мутабор
Актопан, актопан —
Закачался, закричал
Аттагрей, ажживи
Свою душу возлюби
Арда-верда, акромли
Своей кровью акропи
«Харом, нэдром, ардана» —
Хор поет, поет всегда
Аттагрей, асвити
Экта, нэна, изомли
Арда-верда, арда-суть
Все, что было – будет пусть
Время-вор,
Закон-тюрьма
Акта-пана, мутоба
Семя — сон, огонь - семья
Тышком экто Сурия
Арда-верда навсегда
Время — сон,
Огонь — вода.

-Ты сошел с ума!
А я туда никогда и не стремился

-Ты сошел с ума!!!
Еще в прошлой жизни
Я с ним простился

- Тогда я тоже сойду с ума!
Дорогая моя, ты там будешь не одна

Мы оттолкнемся от-то дна
Вверх устремимся
Он улыбался, свет струился
Ум растворялся,
Разум родился

Звучала музыка Огня
Необычайно
Ты научил любить меня
Исчезла тайна
***
Мантра огня
Ом Шри Сурья Агни Джая Рам

1
«Итак, всё кончено, пожалуй...-
сказал он, скорбно, сам себе;
А не согласен, так обжалуй! -
едва ль резоном, да к судьбе...,
имея угол, в ней, недавно,
где хлеба был кусок, подавно,
но утро унесло, всё, прочь,
толкая душу, словно в ночь...
Ведь должен буду дом оставить,
где, всё-таки, родился я,
и где отец мой умер, зря,
виновника чтоб позабавить,
кто, будто, смерть его, ценя,
к сей нищете, привёл меня...».
2
Он мать увидел, на портрете,
в тоске, глаза остановив,
где...

Нет, не бывает свято место пусто,
Уйдёт кумир, появится другой
Любимец публики, а может быть - изгой.
Но НИКОГДА не будет Уитни Хьюстон.

Ещё успеют денежку сорвать
На подтасовке фактов её смерти,
И в шоубизнесе вампиры есть и черти,
Которым на таланты наплевать.

Суров тот мир.И шесть её октав
Не поменять на жизнь. Не хватит квоты.
Но прозвучала высочайшей нотой
Она сама, звездою яркой став.

Наверняка заслушивался Бог.
Но, как по мне,не прав Господь в том плане...

Любовь порой не уловима
Любовь порой неумолима

Сидел отвергнутый один
Суров, упорен, нелюдим

Страдал мальчишка на перроне
Его любимая в вагоне
Умчала вдаль, одна в вагоне
А он как перст сидит один
Как мрачный, зрелый господин

Вдруг видит, - бабочка мелькает
Ее девчонка догоняет
Никак не может ту поймать
И он не хочет им мешать

А он лишь смотрит, не сдвигаясь
Сидит, недвижно, не моргая

И вот уж чудо совершилось
Вот бабочка сама, сама
Села на лацкан пиджака

Без...

Самум-погонщик все стада барханов
Сгоняет с мест и плетью бьёт хребты…
И как эмиры недовольны ханом,
Так ветер для песков – лихой батыр.

В оазисе, прижавшись к саксаулу,
Дрожит мулла и шепчет строки сур, -
Он был улемом в Балче и Кабуле,
Теперь и сам попал на Божий суд.

Халат как парус и чалма слетела,
Верблюд кричит – воистину Раджим! –
И очень больно, и душе и телу
От горьких дум о том, как глупо жил.

И я, хотя невхож с молитвой в храмы,
А больше склонен к игрищам ума...

Не люблю лишних фраз, повторение глупо,
Если ночью решил, то днем уходи,
Ведь рефреном слова загоняются в ступор,
На двоих одно утро еще впереди,

Я боюсь голых стен и присутствия эха,
Но привыкну к нему, как когда-то к тебе,
Ускользну навсегда, как волна от помехи,
С горьким чувством вины держа паритет,

Ты не бойся, мой друг, показаться жестоким,
Приговор был суров и неумолим,
Я ведь просто живу на одном полувздохе,
Теплотой чужих рук и дыханьем твоим,

Банку кофе сменю на чай...