Каштановый

Изумительные глаза.
Поворот головы, профиль нежный.
Она проходит, все оборачиваются назад
Улыбаются вслед, некоторые кивают небрежно.
Плавный изгиб талии, тонкие руки
Платье вечернее, глубокое декольте.
Вокруг замирают голоса, шаркающие звуки,
Кто-то прошептал:- Похоже на варьете.
Медленно плывет прозрачное тело,
Каштановые локоны касаются открытых плеч.
Никто не пытается подойти и заговорить смело
Предложить уединиться за столиком, в мерцании свеч.
На стенах картины, цветы...

На спящих холмах гнездятся священные звезды,
Каштановой дымкой влачится погонщик ветров,
Луной прорастает вода, забивает в слух гвозди
Молчание диких аллей и темных садов.

Приди ко мне миром, ночная запущенность мысли,
Мы в сонных шатрах обернемся плавучей душой,
На спящих холмах замирают дневные капризы
И красятся пеплом, как кожа, залитая в зной.

Я живу в районе Риги,
Он зовется Болдерай,
Про него не пишут книги,
Но для нас он просто рай!

Рядом лес, а это значит -
По грибы могу ходить,
Но своих детей лес прячет,-
Надо очень с ним дружить!

Есть малина, земляника,
И еще есть комары,
Лишь под кустик загляни-ка,-
Стерегут его дары!

Море тоже близко очень,
Хорошо плескаться в нем!
Теплый ласковый песочек,
В мяч играем и поем.

Болдерая - край чудесный!
В полдень колокол звонит,
Возвещая день воскресный,-
В мир...

В одном прекрасном городе история одна произошла,
Парня с девушкой свела негаданно судьба.
Был жаркий день на берегу, парнишка отдыхал,
Вдруг крик как с неба гром волну морскую разорвал.
И парень в море бросился ту девушка спасать,
На берег вынес он её, вот так их познакомила беда.

В пене бились волны о берег крутой,
И парень понуро стоял,
Глядя в бескрайнюю даль ревущего моря,
Ветер слезами играл волнам вторя.

В шестнадцать лет любовь прекрасна и чиста,
Дружили, парень с девушкой...

прикосновением лёгким таящим
словно от тени своей робея
пробираюсь к щеке горячей
радуюсь
настоящее
подарком нечаянным
ветром дальних миров дуновением
отогреет в морозах пугающих
пылью станет отчаянье
и развеется в коридорах времени
темнота зазывает таинственностью
на пороге застыть ошибочно
хватаюсь за ускользающее
в грех неверия впасть опасаясь
разгорается восход алеющий
мне в полнеба пророчит позабытое
осязаемым, но с воздушностью
тише, прыткий, не вспугни нежное...

Все тюльпаны сорвали до мая.
Всю сирень в эти дни обломают.
На маёвках нальют и споют.
Радость праздников выпьют до донышка.
Одуванчика жёлтое солнышко
Уплывёт в голубой абсолют.

Кто на дачах все дни проишачит,
Кто отправится в пойму рыбачить,
Кто – за мячик, а кто – за стакан.
И три ночи с гитарой у окон
Будет светло-каштановых локонов
Добиваться хмельной хулиган…

Безумство к лицу,
Когда обитая на дне видишь поверхность.
Свет рассыпается в сердце.
Свет хватает твой взгляд, обрамляет слезу
Вечерней звезды и словно невесту
Ведет душу к течению неба,
Разлитого облачным хором заката.
Безумство находит,
То, что скрывала дневная пыль
И призрачный ветер,
Нежность, терпение, веру
(слитые воедино).
И я пою, как прежде, тебе
О доверии,
О дружбе воды и огня,
О солнце ночном,
Скованным тьмою,
Но в надежде открытом для
Перемен и Пути.
Безумство к...

Утром ранним, утром летним,
Возле алых-алых роз
Ты причёсывала гребнем
Прядь каштановых волос.

В небе птахи щебетали,
Умывал лучом Восток
И река твои печали
Уносила за мосток.

И тебя чудесной силой,
Сняв туманную вуаль,
Всё прищурившись манила
Позолоченная даль.

Ты была, была счастливой
Оттого : за столько лет
Целовал тебя впервые
В губы трепетный рассвет.

Положу на сердце отголоски жреческой поэзии волн фисташковых.
Тишину льняную, хлопок облаков, свечи рощ сентябрьских приму себе в собратья.
В зеркале руды ночной старателем возьмет меня пещерная луна.
Почерком олив под ониксом дожей след свой разукрашу,
след, ведущий в кому белых ароматов мрамора зимы, след, ведущий в платье
снов аквамариновых речных, след луча окна,
пробивающего мрак гробов панельных глянцем родников.
Музыка колодезного дна расплескалась бриллиантовым приливом...

Увядший лепесток осенней искры сердца
подхвачен ветрами зари
из канареечно-каштановых подвалов.
Плач полевых цветов несется
росой озябшей. Говори же, говори
со мной затмением фонарных сальных

свечек, осенний свет, что на глазах твоих
оставит крошки лета.
Прибоем инея на гавани небес
мы извлечем печаль и нежность
золотого пледа
озябших парков, рощ, где, спит мертвецкий блеск

земли. Я так люблю тебя,
бродяжий нищий крик
осенней ночи – в нем, твоя звезда
ручьем стеклянным
льет...